Последние отзывы

  100  

А в самом деле, что с ним делать? Не убивать же? Поддаваясь шпиономании, можно допустить, что и он, согласно строчке барда, майор разведки и прекрасный семьянин… но не похоже что-то. Весь он, как на ладони. И встреча их произошла чисто случайно, вроде бы и ничего он не пытался выведать… В конце концов, веди он свою игру, кто ему мешал тихонечко ускользнуть? Уж наверняка не старуха стояла на пути, она вообще не брала на себя функций цербера…

– Ладно, – сказал Мазур. – Черт с тобой. Чует мое сердце, что уже сегодня мы с тобой разойдемся в разные стороны… да не трясись ты так, нет тут никакого кровавого подтекста! Пойдешь куда глаза глядят, только смотри у меня: и в самом деле напрочь обо мне забудь, жертва вьетнамской кампании…

Пьер прямо-таки просиял. И поторопился наплескать себе полный стаканчик, из чего Мазур заключил, что его незадачливый компаньон и в самом деле малость отмяк душою.

– Джимми! – сказал Пьер истово, опрокинув в рот содержимое посудины совершенно по-русски. – Можешь мне верить, молчать буду…

Он замолчал, услышав деликатный стук в дверь.

– Войдите! – пригласил Мазур, по-английски, естественно.

Вошла Мэй Лань, уже успевшая расстаться и с вызывающим нарядом шлюхи, и со слоем косметики в палец толщиной. Сейчас она вновь приняла чопорный вид примерной студентки: волосы распущены по плечам, подмазана самую малость, черные брючки, темная строгая блузочка, не хватает только очков и указки, чтобы сойти за учительницу младших классов…

– Вы, я вижу, расслабляетесь без зазрения совести? – осведомилась она тоном строгой супруги, кинув зоркий взгляд на бутылку.

– Да так, по мелочи… – заторопился Пьер.

– Ладно, ладно… Собирайтесь, мальчики. Уезжаем.

– Куда это? – непринужденно спросил Мазур.

– На шхуну. Ты уж прости, Джимми, что посягнула на твои права владельца и капитана, но ситуация поджимала… В общем, я велела своим перегнать корабль в другое место, более надежное. – Она смотрела на Мазура невероятно открыто и безмятежно. – На пирсе стали отираться какие-то крайне подозрительные типы, задавали вопросы, липли, как медуза к купальщику… Вот я и решила не рисковать.

– И правильно, – сказал Мазур, глядя на нее столь же открыто. – Кто бы они там ни были, ты правильно сделала, прелесть моя… Что, есть новости по нашему делу?

– Ага, – сказала Мэй Лань. – Могу тебя поздравить: мы все, как оказалось, гораздо ближе к нашим денежкам, чем казалось еще час назад.

– Здорово, – сказал Мазур. – Рассказывай, не тяни!

– Потом, по дороге. – Она нетерпеливо глянула на часы. – У нас совершенно нет времени, нужно спешить… Собирайтесь!

– Да мне, собственно, и собирать нечего, – сказал Мазур чистую правду. – Все мое ношу с собой…

– Я тоже, – сообщил Пьер, машинально похлопав себя по внутренним карманам мятого белого пиджака. – Нечего собирать…

Спохватившись, он все же прихватил единственное свое движимое имущество – наполовину полную бутылку, заботливо завинтил пробку и сунул сосуд с живительной влагой в карман брюк.

– Вот и прекрасно, – сказала Мэй Лань, притопывая от нетерпения. – Пойдемте в машину…

Она так и рухнула лицом вниз – не изменив выражения лица, растянувшись ничком, успев только охнуть от неожиданной боли…

И не успела еще грянуться об пол, как из полумрака коридора за ее спиной бесшумно, словно местный дух, выдвинулся Слай – быстрый, резкий, собранный, не делавший ни единого лишнего движения. Вмиг перебросил из левой руки в правую пистолет с глушителем – ага, это он ей ребром ладони приложил, классически, отметил Мазур отстраненно, фиксируя окружающее. Словно бесстрастный киноаппарат – сделал скупой шажок в их сторону и произнес скучным, будничным голосом:

– Руки поднимите, парни.

Пьер торопливо воздел конечности. Мазур сделал то же самое, чуточку медленнее, лихорадочно взвешивая шансы.

– Вы мальчики взрослые, жизнь повидали, – продолжал Слай, держа их под прицелом. – Обойдемся без глупых выходок, ладно? Я не промахнусь. Если вынудите, пристукну обоих.

«Плохо, – подумал Мазур. – Плохо, что он так будничен и скучен даже, словно мелкий клерк за письменным столом. Таким тоном лысый, пузатый и абсолютно неромантичный бухгалтер миллионный раз в своей жизни наставляет: „Распишитесь там, где птичка стоит, рубли прописью, копейки цифрами…“ Профессионал. Плохо. Такого не выведешь из себя оскорбительными репликами и не подловишь на неосторожности, профессионал – это такая машина… Стреляющий арифмометр. Тогда, в такси, он был другим, иначе держался. Твердый парень. Почему он решил…»

  100