Особенно,... 
40 
– Четверых, – проворчал Ксандр, – я подал прошение об отставке с поста директора. Кафедру практической магии, так и быть, возглавлю, но выше – ни-ни! Пусть Ковен кого угодно на это место ставит, хоть Римара, мне плевать!
– А разве его не казнят? – изумилась я.
Директор поморщился:
– Стоило бы. Но этот поганец намекнул, что обладает ценной информацией, которой готов поделиться в обмен на снисхождение судей. Так что, возможно, и выхлопочет себе пожизненное заключение.
– Боюсь, если предложить Римару выбирать между тюрьмой и Школой, то он предпочтет первое, – не удержался от сарказма Марен.
– Кто бы сомневался, – вздохнул Ксандр. – Кстати, как ты тут без меня справлялся?
– Отвратительно, – поспешил заверить его побледневший магистр, успевший уяснить, что нет ничего более постоянного, чем временный директор Школы Чародеев, Пифий и Травниц. – Без вашего мудрого руководства все тут же пошло наперекосяк: адепты хулиганят, завтрак сорвался, из-за опечатанной кладовки со швабрами Школа осталась неубранной…
Директор грозно нахмурил брови, но перспектива занять его почетный пост страшила Марена куда больше.
– В таком случае, – Ксандр выпрямился и хлопнул по столу ладонями, – займемся наконец делами.
– Что ж, не смею вас отвлекать. – Верес исчез прежде, чем директор успел пояснить, что имел в виду нечто другое.
– А у меня лекция через три минуты! – Марен последовал примеру коллеги.
Ксандр перевел взгляд на единственную оставшуюся собеседницу, и надежда в нем, несмотря на мою очаровательную улыбку, окончательно угасла.
– Ладно, – мрачно сказал он, – пойду погляжу, как там ремонт башни подвигается.
На школьное крыльцо мы вышли вместе, и я сразу поняла, что заметил из окна Марен. У ворот топталась печально знакомая компания, возглавляемая все тем же борцом за права селян. Судя по надменно задранному подбородку, в руках он держал очередную жалобу.
– Опять насчет дракона? – обреченно поинтересовался Ксандр.
– Не, – гордо помотал головой мужик. – Во!
Архимагу торжественно вручили еще одну замызганную грамотку.
– «…обаратинь, токма марковкай от него и аткупился, ато ниприменна бы проглотим…» – недоуменно зачитал директор, с трудом разбирая корявые руны. – Что это за бред?! Накой оборотню ваша морковка – он козел, что ли?
– Не, – серьезно подумав, возразил мужик, – рогов и копытов у него не было. Когтишшы – во! Как косы.
– Так, может, он к вам косить приходил? – вкрадчиво осведомился архимаг.
– Ты шо, чародей, за дурней нас держишь?! – дружно напустились на него селяне. – Или сам таковский? Какое косить – пшеничка-то совсем зеленая! Вот морковки копануть…
Я рассеянно поднесла кисть к глазам. Да, ногти не помешало бы подстричь, жирная огородная грязь из-под них уже не вымоется…
От Ксандра этот жест не укрылся.
– Шелена! А ну-ка иди сюда!
Но меня по эту сторону забора уже не было.
Эпилог
Я издалека заметила, что в облике корчмы что-то изменилось. Ага, вот! Над входом красовалась новая вывеска – бык с нанизанным на рога бздынном. Безник намалевал их в своей любимой манере «вдохновение превыше таланта», но испоганить быка до неузнаваемости сложно, а бздынн сам по себе штука корявая. Венчала эту неописуемую красоту надпись «Ретивый бычок». Хм… а ничего названьице! Звучное. Пожалуй, приживется.
Впрочем, придурков, то есть богов с хмелем, корчмарь тоже не выбросил, повесил над очагом в качестве картины. Судя по многочисленным дырочкам от метательных ножей, тролли-наемники ее уже оценили. Как и прочие любопытные: свободный стул в корчме был только один. Да и тот пустовал только по причине соседства с Катиссой. Кубок госпожи Лабской стоял на столе, там же традиционно лежали ноги, а в руке магичка сжимала бутыль, пробка от которой выступала в роли единственной закуски.
– Садись, – кивнула Катисса, ничуть не удивившись. Голос у нее был совершенно трезвый, только глаза диковато блестели из-под намотанных по самые брови бинтов.
– Как ты себя чувствуешь? – Ругаться с ней мне совершенно расхотелось.
– Не видишь – цвету и пахну! – огрызнулась магичка, прикладываясь к бутыли. – Наши знахари сказали – шрам на всю жизнь останется. Магическая травма, гхыр ёпп куррат… Римар был моим последним мужем. Ты ведь это хотела узнать?
– Ну…- Добавлять тут было нечего. – Катисса…
40 
