ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  39  

– Скиньте пиджак, если хотите, эта штука весит фунта полтора... Будьте, как дома, разговор у нас долгий.

И панибратски похлопал Мазура по колену. Повесив пиджак на спинку резного кресла, Мазур пригубил вино – отменное – и сказал нейтральным тоном:

– Честно говоря, господин президент, успехом я во многом обязан своей напарнице, оставшейся без всякого вознаграждения...

– Ей что, в с е р ь е з нравятся эти бляхи?

– Наверное, – сказал Мазур. – Молодая еще...

– Будьте уверены, я ей нынче же вручу орден, – сказал президент, глядя весело и хитро. – Не такая уж я неблагодарная скотина. Но – в приватнейшей обстановке, с глазу на глаз. Дорогой адмирал, наша республика значительно продвинулась по пути цивилизации и прогресса, но, увы, осталось еще столько старых, консервативных традиций... Честью вам клянусь, меня не то что не поймет общественность – форменным образом возмутится, если я п р и л ю д н о буду награждать женщин. Совершенно неважно, европейских или местных. У большинства до сих пор это в сознании не умещается – что можно награждать ж е н щ и н у. Пережитки, что поделаешь... Приходится с ними считаться. Значительная часть нашего народа еще находится в плену патриархальных установлений. На меня косятся уже из-за того, что ограниченное число женщин присутствует на официальных церемониях. А уж прознай кто, что я вручаю женщине орден... – он с комическим ужасом схватился за голову. – Я же отец нации, черт побери! Обязан подчиняться неписаным традициям...

Это был совершенно другой человек – раскованный, веселый, без тени величавости. Только оставшиеся на нем синие штаны с золотым генеральским лампасом напоминали, что с Мазуром простецки болтает президент и отец нации.

– Если уж совсем откровенно, эти побрякушки, – президент дернул головой в сторону небрежно брошенного кителя, – мне совершенно не нужны. Вы не представляете, какая мука – таскать на себе добрый десяток фунтов золота. Но опять-таки патриархальные традиции, адмирал. К демократии и цивилизации нужно продвигаться строго отмеренными ш а ж о ч к а м и. Народ наш еще не вполне созрел для решительных перемен. И у него есть свои, прадедовские представления о том, как должен выглядеть н а с т о я щ и й вождь. Чин не ниже генеральского, золото на погонах, куча орденов... В парадном виде я внушаю подлинное уважение – а, кроме того, люди подсознательно гордятся, что у них т а к о й вождь, импозантный, залитый бриллиантовым сиянием, блеском золота, шагая за таким вождем к новым свершениям, они словно бы и сами в ы р а с т а ю т в собственных глазах...

«Ну, прохвост, – с искренним уважением подумал Мазур. – Я-то думал, он эту мишуру развел по собственным побуждениям души... А у него циничная философская база подведена».

– Вы у нас бывали двадцать лет назад и, я так понимаю, неплохо знаете историю республики, – сказал президент. – Помните профессора Модиньята?

– Припоминаю, – сказал Мазур.

– Черт побери, он был одним из лучших наших лидеров! – сказал президент, подливая Мазуру вина. – Умнейший человек, ладил с племенными королями, в международной политике прекрасно ориентировался, экономическая программа у него была не из глупых... Но чем все кончилось, вспомните. Его сверг генерал Кисулу. Между нами говоря, болван болваном, я работал при нем в министерстве промышленности и прекрасно знаю, что это был за фрукт... Но! – он значительно воздел палец. – При всех своих несомненных достоинствах профессор проигрывал в самом существенном: он был чистейшей воды ш т а ф и р к а. Вылитый «чокнутый профессор» из голливудского фильма: непричесанный, в дешевых очках, мятом пиджачке без единой регалии. А ведь мог бы присвоить себе любое звание и обвешаться орденами с ног до головы, умные советники ему не раз намекали, напоминали о патриархальном сознании народа, но наш интеллектуал не хотел слушать... А Кисулу... Вы его не видели вживую, конечно. Много потеряли. Дурак дураком, но вид! Осанка! Алый с золотом мундир, ордена сверкают, сабля наголо, фуражка золотом шита... Наполеон Бонапарт! Вот э т о наш темный народ прекрасно понимал, э т о на него действовало, как бумажка в сотню долларов на уличную шлюху... И бедняга профессор отправился в изгнание, так на чужбине и помер... А будь он в раззолоченном мундире, появись он перед публикой во всем блеске, когда Кисулу повел танки на столицу, еще неизвестно, как обернулось бы все... Вы согласны?

– Совершенно, – сказал Мазур.

  39