Последние отзывы

  21  

Сколько ей лет? Арабелла сумела понять, что у нее спрашивают, но внезапно собственный возраст выскочил у нее из головы! И в данных обстоятельствах определение «достаточно взрослая» явно не подходило. Так сколько же ей лет? Она снова почувствовала себя бабочкой, наколотой на булавку – только к месту ее приковывала неподвижная, неизмеримо глубокая синева его глаз...

– Ладно, неважно, – махнул рукой Роберт. – Просто я заигрывал с вами, Арабелла, дразнил вас, как сказала бы Эмма. – Голос его стал немного жестче. – Я не воспользуюсь тем, что мы остались одни, чтобы наброситься на гостью, которой не очень-то здесь нравится.

– Да нет же, я... – И Арабелла густо покраснела, поняв, что только все усложняет – если можно усложнить эту ситуацию еще больше. Но ведь она совсем не принимала участия в том, что Роберт называл «заигрыванием»!

Отец и брат считали ее компетентной в своем деле, невозмутимой и спокойной – но сейчас от всех этих качеств не осталось и следа. Арабелла вся горела и так дрожала, что едва стояла на ногах. А что до ее умения держать себя в руках, то она не могла бы сдвинуться с места, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Однако репутация редактора Мерлина не должна пострадать!

Тут Роберт коснулся щеки Арабеллы, нежно дотронулся до губ.

– В вас удивительно сочетаются несоединимые качества, Арабелла. – Он говорил тихо, словно сам с собой. – Очевидно, у вас большой опыт работы, вы прекрасно знаете свое дело – и все же могу поклясться, что как женщина... – Он остановился и нахмурился, его губы сжались от гнева.– Но внешность обманчива, – резко продолжил Мерлин. – Я никогда не встречал женщины, которая соответствовала бы своей внешней оболочке, и никогда больше не собираюсь иметь дела ни с одной из них!

Арабеллу настолько ошеломило столь беспардонное обвинение, что она не успела даже увернуться от натиска его губ, которые так быстро соединились с ее губами и стремились завладеть ими с такой яростью, что у нее перехватило дыхание.

Руки Роберта железной хваткой обвили ее талию, его мощный торс подавлял тело Арабеллы – она чувствовала каждый контур его мускулистой фигуры. Для этого ей не приходилось даже прилагать усилии, она так трепетала от желания, что кружилась голова. Не осознавая ничего, кроме присутствия этого человека и его губ, Арабелла сладострастно потянулась к нему...

Кончиками пальцев она ощущала мягкость его шелковистых волос – прижавшись к нему, она погрузила ладони в эти чудесные длинные волосы, а между тем поцелуй становился все глубже, и язык Роберта соблазнительно касался ее губ...

Вдруг Арабелла поняла, что не находится больше в его объятьях и ее пальцы уже не погружены в его золотые волосы. Теперь Роберт с мрачным лицом стоял в нескольких шагах от нее, и только то, как тяжело вздымалась и опускалась его грудь, свидетельствовало о его эмоциях.

Арабелла изумленно заморгала.

– Я...

– Что тебе нужно, Эмма? – Взгляд Роберта был сосредоточен не на Арабелле, а на дочери, замеревшей в дверях.

Сколько же времени она там стоит? – это было первое, о чем с ужасом подумала Арабелла. Неужели она видела их в объятьях друг друга? Очевидно, ее отца не очень-то радовала эта мысль.

Эмма с любопытством разглядывала обоих – и если даже и видела их несколько мгновений назад, то признаться в этом не собиралась.

Пусть отец и дочь поговорят между собой, а за это время Арабелла хоть немного придет в себя. Если кто-то из них задаст ей вопрос прямо сейчас, она вряд ли сумеет ответить. Во всяком случае, более или менее разумно.

Так что же случилось? Сначала Роберт был вне себя от злости – возможно, на нее? – она даже в этом не была уверена, – а в следующее мгновение он уже держал ее в своих объятьях, жадно прильнув к ее губам. Весь вечер Роберт не давал Арабелле успокоиться, «заигрывая» с ней, как он это называл. Но она понятия не имела, что это может закончиться страстными объятиями и поцелуем, от которого у нее закружилась голова...

– Я принесла Арабелле ночную рубашку, – ответила Эмма и показала какое-то одеяние голубого цвета. – Как и обещала, – оправдываясь, добавила она, потому что отец не спускал с нее пристального взгляда.

– Ты могла бы оставить рубашку в спальне, – отрывисто бросил Роберт.

– Я...

– Куда я и предлагаю тебе ее отнести, – холодно перебил он.

  21