очень нудно 
39 
Соловьев откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Он уже видел себя в огромном кабинете с множеством телефонов. Он даже видел телефон без диска, на котором был герб – золотой двуглавый орел.
«Да, я добьюсь того, что смогу напрямую звонить Президенту, смогу давать ему советы. Но, может быть, пока лучше оставаться в тени, оставаться неизвестным и незаметным, и тихо продвигаться вперед, заводить дружбу с банкирами, помогать им избавляться от конкурентов. А что будет, если банкиры решат отделаться от меня? – Соловьев похолодел, и тонкая струйка липкого пота побежала вдоль позвоночника. – Да, им может прийти в голову подобная мысль. Они могут нанять киллера, и я, выходя из подъезда своего дома, получу пулю в затылок. А после все будут говорить, что вот погиб еще один борец за справедливость, борец с преступным миром. Бандиты с ним рассчитались. А он, невзирая ни на что, до конца выполнял свой долг. Будут говорить так, как говорят о моих коллегах. Хотя многие из них продажны, и я об этом знаю, у меня есть на них досье. Вот эти мои досье, наверное, и есть моя гарантия безопасности. Вот они-то и стоят дороже моей жизни. Там записаны все заказы, фамилии всех заказчиков, известных банкиров, предпринимателей и промышленников, по чьей указке я убирал их конкурентов. А также на дискету занесена информация на моих коллег».
Соловьев приоткрыл окошко и выкинул окурок. Затем выбрался из машины, запер замки и неторопливо направился к центральному выходу из вокзала.
Прозвучал искаженный динамиком голос: «Поезд Ленинград-Москва прибывает на первый путь».
– Ну что ж, прекрасно, – сказал сам себе Соловьев, – вот здесь я и буду стоять. Вот здесь я и перехвачу Глеба, заберу девочку и отвезу к Бортеневскому.
А от него с деньгами вернусь домой.
– Скорее, скорее, дядя Федор! – радостно говорила девочка, подпрыгивая и глядя в окошко.
– Не торопись, – одернул ее Глеб.
– Почему не торопиться? Я же хочу скорее к маме, к папе.
– Мы поедем к твоим маме и к папе, – сказал Глеб и поморщился от боли.
Плечо нестерпимо болело. Иногда кружилась голова, и крупные капли холодного пота выступали на лице Глеба Сиверова.
– У вас болит голова, дядя Федор? – спросила девочка, видя, как Глеб морщится от боли.
– Нет-нет, дорогая, у меня просто разболелся зуб.
– У вас такая интересная борода… Можно я ее потрогаю? – спросила девочка.
Глеб поморщился, но затем улыбнулся.
– Конечно, потрогай. Только аккуратно. Девочка прикоснулась к бороде.
– Какая она…
– Какая? – спросил Глеб.
– Ну очень шершавая, очень жесткая. Глеб усмехнулся.
– Ладно, ладно, все в порядке. Сейчас выходим.
Он перекинул через плечо свою спортивную сумку, взял за руку девочку, и они направились по опустевшему вагону к выходу. Молоденькая проводница стояла у двери.
– Всего доброго, – сказал Глеб, – спасибо за беспокойство.
– Как она? – участливо осведомилась проводница, кивнув в сторону девочки.
– В порядке. Спасибо за чай, за бутерброды.
– Пожалуйста. Не за что. Глеб улыбнулся девушке.
«Если бы она только знала, что перед этим я убил восемь человек! Наверное, она не улыбалась бы мне так весело и призывно», – подумал Глеб и, повернувшись, махнул рукой проводнице.
Та послала в ответ воздушный поцелуй.
«Какой интересный мужчина! Какой заботливый!» – подумала она и зашла в вагон, чтобы проверить, не остался ли кто-нибудь из пассажиров в купе.
Полковник Соловьев взглянул на часы. Он внимательно ощупывал взглядом выходящих на площадь людей. Глеба Сиверова и девочки не было.
"Что за черт? – подумал Соловьев. – Неужели он решил лететь самолетом?
Этого не может быть! Глеб не настолько глуп, чтобы так сильно рисковать. Хотя почему… Может, он придумал какой-нибудь очередной трюк и преспокойно уже давным-давно прилетел в Москву. А я как дурак торчу здесь, встречаю его".
Глеб взял девочку на руки. Она прижалась к нему, и только после этого, цепко осматривая все вокруг, он вошел в двери. Еще издали он увидел Сергея Соловьева. Тот стоял в стороне от толпы, внимательно осматривая выходящих. Глеб застыл на месте.
«Странно, – подумал он, – ведь мы договорились встретиться у меня в мастерской. Что он делает здесь?»
Глеб около минуты стоял, следя за Соловьевым. Затем быстро вышел с вокзала через другой выход.
– Почему мы идем сюда? – спросила девочка.
39 
