Последние отзывы

  92  

– Можно, я схожу? – попросила Наташа.

– Нет, сиди.

– Почему?

– Тебе хочется увидеть еще раз его гнусную рожу?

– Честно говоря, нет.

– Тогда мы сделаем с тобой вот так: ты любишь кофе с коньяком?

– В общем-то, несколько раз пробовала.

– А чай с коньяком пила?

– По цвету это в общем-то одно и то же, – замялась Наталья.

– Ну так вот, – и Глеб уже было протянул руку, чтобы плеснуть коньяк в ее стакан.

Наталья накрыла его ладонью.

– Не надо, я не буду пить.

– Это категорический отказ или стоит настаивать?

– Я прекрасно знаю, что думают мужчины о пьющих девушках.

– Только хорошее, – улыбнулся Сиверов.

– Каждый понимает под «хорошим» свое.

– А я хороший или нет? – Глеб не удержался, чтобы не съязвить.

– Вы пока что никакой.

– А это хорошо или плохо?

– Для вас, может быть, и плохо, а для меня пока что хорошо. Посмотрим. Все еще впереди, и я смогу узнать, галантный вы кавалер или же…

– Или же кто? – насторожился Сиверов.

– Пьяный мужчина в купе не всегда ведет себя адекватно, – это последнее слово девушка проговорила с таким видом, словно окончила философский факультет университета.

– Если ты думаешь, Наташа, что мне очень улыбается ехать вместе с тобой, то ошибаешься. Единственной моей мечтой за последние годы было остаться одному. И вот, кажется, этой мечте не суждено сбыться.

– Я знаю, какой была бы следующая мечта, – хитро прищурилась девушка.

– Ладно-ладно, можешь не говорить, я и сам догадываюсь. После одиночества всегда приходит желание побыть с кем-то.

– Излить душу… – уточнила Наталья.

– Вот этого я делать не собираюсь, – насупился Глеб. Его всегда раздражал этот типично женский вопрос: кто ты, откуда и чем занимаешься. Как будто неважно, что человек сидит рядом с тобой и может говорить только о том, о чем ему хочется, нет, обязательно нужны признания, какие-то тайны… Как будто без этого не может быть близости.

«Близость… близость, – подумал Глеб, – почему это идиотское слово лезет мне в голову, лишь только я остаюсь наедине с женщиной? Как будто не существует другого варианта развития событий?»

И, сделав над собой усилие, он заставил себя смотреть не на Наталью, а в окно. Но оказалось, что мир за то время, пока они едут в поезде, исчез окончательно, во всяком случае, перестал быть видимым. Ни огонька, ни звездочки на небе, ни даже краешка луны – сплошная битумно-черная темнота, словно поезд проносился в неосвещенном тоннеле.

– Посмотри, – произнес Глеб дрогнувшим голосом, – вот это и есть ничего.

– Что? – не поняла Наталья.

– Я говорю, то, что лежит за окном, называется «ничего». Я часто в детстве хотел себе представить, что же прячется за этим словом. И теперь понял.

– А-а, – протянула Наталья, но тут же увлеклась предложенной игрой.

Девушке хотелось как-то возразить своему собеседнику, иначе, она понимала, разговор вновь вернется в прежнее русло.

– Нет, «ничего» должно выглядеть иначе.

– А как же?

– Ничего – это что-то серое, липкое, тягучее и влажное.

Глеб с удивлением посмотрел на свою спутницу. Подобное определение никогда не приходило ему в голову.

– А почему именно серое?

– Ну как же… В черном цвете есть какое-то чувство.

– Да, в нем присутствует страх, – согласился Глеб.

– Я бы не назвала это страхом, скорее ужасом. Потому что страшиться можно чего-то естественного, известного тебе, – полуприкрыв глаза, продолжала девушка, – а ужас – он беспричинен. Ты не знаешь, с какой стороны придет опасность. А липкое – потому, что этот ужас обволакивает тебя со всех сторон.

– А почему влажное?

– Потому что ночью всегда влажно.

– Даже если ты находишься дома?

– Нет. Ужас всегда подступает на улице. Он прячется там, за окном, – девушка указала пальцем в подрагивающую за стеклом черноту.

– А чтобы ничего не бояться, нужно выпить, – нашелся Глеб.

Теперь он уже чувствовал себя свободнее, не так напряженно. Он успел привыкнуть к Наталье и больше ее не стеснялся. Странное дело – стеснительность он испытывал только в женском обществе, в мужском же – никогда. Скорее всего, здесь сказывалось желание быть везде первым. Если в мужском обществе это желание легко реализовывалось, то среди женщин он терялся, потому что их занимали другие интересы и проблемы, совсем иные, чем его.

Некоторое время они сидели молча, избегая глядеть друг на друга. Это давалось с трудом. Но лишь только их взгляды пересекались, как мужчина и девушка тут же, смутившись, отворачивались друг от друга. Глеб уже успел изучить все, даже самые темные уголки купе. Он прекрасно знал, что, например, над верхней полкой, на обивке вагона написано чем-то острым нехорошее слово, знал, что у самых ног Натальи лежит блестящая крышечка от бутылки пепси-колы.

  92