86 
– Что-то не так? – поинтересовался тот.
– Нет, приятель, все у меня в порядке.
– Счастливый вы человек.
– Возможно. Время покажет. Сто граммов вот того коньяка.
И бармен по взгляду, как истинный профессионал, понял, на какую из ста пятидесяти девяти бутылок смотрит посетитель. Он бережно снял бутылку коллекционного «Рени Марти».
– Вы первый, кто за последнее время пожелал отведать именно этого коньяка.
– У меня просто настроение улучшилось, вот я и решил немного себя побаловать, – Глеб глядел на горлышко бутылки, откуда золотистая жидкость с пьянящим терпким ароматом полилась в бокал.
Глеб протянул деньги:
– Сдачи не надо.
Он взял бокал, сжал в ладонях и принялся неторопливо, глядя в темно-золотистую глубину, вертеть его.
«Тоже мужчина непростой, – подумал бармен. – А на вид и не скажешь. Интересно, чем этот мужик занимается? – и попробовал отгадать. – Он не торговец, сразу видно. Может, журналист? Скорее всего нет. Журналисты, как правило, слишком наглые и вороватые, а он спокоен, уверен в себе. На сотрудника спецслужб не похож, те тоже наглые, хотя косят под лохов и, как правило, если заказывают коньяк, то дешевый…»
– Скажите, если не секрет, чем вы занимаетесь? – обратился он к странному посетителю.
– Отгадайте, – пошутил в ответ Глеб.
– Вы не бизнесмен, не журналист, не из органов… Трудно сказать. Может, вы связаны с музыкой?
«Проницательный, – подумал о бармене Глеб, – а на первый взгляд не скажешь».
В зеркало, находящееся за спиной бармена, Глеб все время наблюдал за мужчиной в кожанке. Тот взял из-под стола кейс, повернул его крышкой к бармену, неторопливо открыл кодовый замок. Полминуты смотрел внутрь кейса, резко захлопнул.
«Посчитал, – подумал Глеб, заметив шевеление губ кавказца. Так шевелятся губы только в одном-единственном случае – когда считают деньги пачками и при этом волнуются. – Наверное, цифра сошлась».
– Отгадайте, а он кто? – спросил Глеб, качнув большим пальцем левой руки в сторону столика, за которым сидел кавказец.
Бармен ухмыльнулся:
– Он не в первый раз в моем баре, неделю назад здесь был. Встречался с одним типом, тот ему бабки давал. Думаю, бандиты, – хмыкнул бармен и, опустив голову, наклонился над бокалами.
– Я занимаюсь музыкой, – сказал Глеб, – пишу статьи и книги о классической музыке.
– Черт, – щелкнул пальцами бармен, – как это я не догадался. Вы же сразу, с первых аккордов редкий диск узнали.
– Работа у меня такая, приятель. Глеб не стал пить коньяк, но поблагодарил бармена:
– Хороший коньяк; Жаль, я за рулем.
– Хороший – потому и дорогой. Странный вы человек, первый раз вижу, чтобы такой дорогой коньяк оставляли нетронутым.
– Хоть понюхал.
– Заходите, буду рад.
– Как-нибудь, при случае, – Глеб покинул бар.
Он снова поймал такси, дождался, когда кавказец выйдет и сядет в «Ниссан», отследил адрес и, удовлетворенный сегодняшним днем, забрал брошенную «Тойоту» и вернулся на служебную квартиру. В двадцать один ноль-ноль к нему должен был зайти генерал Потапчук.
Приехав к Сиверову, генерал рассказал, что наконец-то ФСБ удалось узнать, кто такой Ренат Ахмедшин. Выяснилось интересное обстоятельство. Ренат вот уже два года числился мертвым. Его тело было опознано в Чечне местной милицией. Потому так долго и не могли опознать человека по портрету, снятому с видеопленки. Оказалось, «мертвец» спокойно жил в Москве.
«Он инсценировал свою гибель, а потом свалил с деньгами подельщиков в Турцию, – предположил Потапчук, – там, наверное, его и подобрали под себя американские спецслужбы из-за обширных связей Ахмедшина в арабском мире среди террористов».
Глава 10
К августу все действующие лица сложной игры были известны, все было разложено по полочкам. Работало наружное наблюдение, велось прослушивание телефонных разговоров. Отслеживался каждый шаг замаскированного врага.
– Ну что, Глеб Петрович, – держа в одной руке чашку кофе, а в другой дымящуюся сигарету, сказал генерал Потапчук, – ты сделал свое дело. Работу провел огромную, все расставил по местам. Теперь можешь отдыхать. Бери Ирину и… – генерал Потапчук сладко улыбнулся. Эта улыбка абсолютно не вязалась с его уставшим лицом.
Глеб в ответ промолчал. Он стряхнул пепел, сделал глоток кофе.
– Как там у вас говорят?
– У кого это – у нас? – осведомился Сиверов.
86 
