Последние отзывы

  118  

Он вспомнил свой побег из лагеря. Тогда его взяли, затравив собаками, и чуть не забили до смерти. Но это было давно, восемь лет назад. Тогда Курт был молод, дерзок, отчаян и смел. Он попытался бежать из тюрьмы строго режима, которая находилась на Колыме.

Там вокруг была тайга, а здесь степь, почти голые сопки. В тайге скрыться проще, а здесь ты виден как муравей, ползущий по асфальту.

Нет-нет, здесь уйти не удастся, да уже и поздно, уже светло. Спуститься с холма сейчас невозможно.

Только лишь прикрывшись детьми нам светит вырваться, добраться до аэродрома, затребовать самолет и сесть где-нибудь в Чечне, а может быть, рвануть на Ближний Восток. Вообще, воспользоваться самолетом — это единственный шанс. И его надо использовать на все сто процентов. Надо их еще больше запутать.

Курт взял рацию, связался с Сиваковым.

— Послушай, начальник, — сказал он спокойным голосом, — ты слышишь, как тикают часы, у тебя все меньше и меньше времени. Я жду ответа.

— Мы договариваемся, — ответил Савельев.

— Договаривайся, начальник, побыстрее, иначе сам понимаешь, что произойдет.

Детей, казаха и его жену, русскую беженку уже привели в гараж, поместили на глазах у Курта.

— Может быть, ты не веришь, начальник, что я взял в заложники детей, тогда послушай как они плачут, — и Курт, подойдя к семилетней девочки сильно дернул ее за ухо.

Та вскрикнула, залилась пронзительным плачем.

— Слышишь, начальник, так что смотри у меня, чтоб никаких глупостей! Не надо пытаться меня остановить, этот номер у вас не пройдет, поверь. Я свое дело знаю и не остановлюсь ни перед чем, тем более терять мне нечего.

— Не трогай детей! — прокричал полковник Савельев, кусая себе губы.

Казалось, полковник рассчитал все, но ему даже и в голову не могло прийти, что все повернется иначе.

Он предполагал, что будет стрельба, погоня, но то, что бандиты возьмут в заложники детей, этого предположить он не мог. Да он и не знал, что на этой полуразвалившейся МТС живут люди.

Через час бойцы спецназа были на МТС, железные двери гаража оказались закрыты.

— Слушай, Курт! — прячась за ржавой цистерной, прокричал Комбат, — Отпусти детей! Возьми в заложники меня.

— А на хрен ты мне нужен! С тобой слишком много возни. Только не вздумайте штурмовать гараж, я взорву детей.

— Верю, верю! — крикнул Комбат, а затем пополз к Савельеву.

Тот находился за углом здания, которое когда-то являлось конторой МТС, и в котором жила семья казахов.

— Ну, полковник, что будем делать?

— Не знаю, наверное, попытаемся штурмовать гараж. Забросаем гранатами со слезоточивым газом и попробуем взять.

— Ничего у тебя не выйдет. Это надо было делать ночью, упустили время.

— Упустили, упустили, что уж сейчас об этом говорить. Время назад не наверстаешь. К сожалению, повернуть вспять события невозможно.

Курт подозвал к себе Сильвестра.

— Что?

— Знаешь, что плохо? — негромко спросил Курт.

— Что? — повторил Сильвестр.

— Да то, что нас здесь слишком много, что мы не влезем в одну машину, детей трое и нас с раненными пятнадцать.

— Что ты предлагаешь?

— Отделаться от лишних и двинуться втроем с детьми.

— Да ты что, Курт? — даже Сильвестр не ожидал подобного поворота в разговоре.

— Такой компанией мы не вырвемся, кто-нибудь сделает что-нибудь не так, и мы пропали, а так у каждого из нас будет гарант — каждому по ребенку. Тебе кто, Сильвестр, больше нравится, мальчик или девочка?

— Мне все равно. Как ты это представляешь?

— Никак не представляю, — Курт говорил шепотом, едва слышно.

Сиваков с автоматом в руках, грязный, с рассеченной бровью пристально смотрел на Сильвестра и Курта.

«Что замышляют, эти мерзавцы? Ведь они могут меня бросить, зачем я им… Хотя…»

Он понял, кого-кого, а именно, его Курт не оставит.

Ведь у Сивакова есть деньги.

— А Сиваков? — Сильвестр кивнул в сторону Ильи Даниловича, вернее, даже не кивнул, а лишь скосил глаза в его сторону.

— Он пойдет с нами.

— А зачем он нам?

* * *

Комбат посмотрел на часы, до конца времени, предложенного Куртом, было еще десять минут.

— Подберезский, иди сюда.

Андрей подошел.

— Что ты предлагаешь?

— Не знаю, командир, тебе решать. Если бы не дети, забросали бы их гранатами, взорвали бы их к чертовой матери, пусть бы сдыхали под обломками гаражей.

— То-то и оно, Андрюха, не можем мы так сделать, не можем.

  118