5 
— Что вы! Это как-то неудобно…
— И не слушаю, и не слышу! Вздор какой — неудобно! Мы с вами уже не в том возрасте, чтобы бояться случайных знакомств. Леночка, приглашай дедушку — это же твой знакомый!
— Пойдемте к бабушке, дедушка! Мы будем пить чай с пирожками. Бабушка всегда печет пирожки, когда я прихожу к ней в гости.
— Прошу вас, не отказывайтесь. Куда бы вы ни направлялись, зайти по дороге попить чайку совсем не вредно, особенно по такой-то погоде. К тому же — это Леночка угадала — с домашними пирожками.
Это было так неожиданно, так удивительно прекрасно, что он не успел испугаться и — принял приглашение.
Они вышли из трамвая, и Леночка подала одну руку в пестрой варежке бабушке, а другую — ему. Впервые в жизни он ощутил в своей руке руку ребенка и очень удивился тому, какая она маленькая. Так они и пошли по заметенной улице: старик, старушка и между ними — не разделяя, а соединяя их — маленькая девочка, трогательная в своей пушистой зимней неуклюжести.
Он одним ухом слушал старушку, рассказывавшую что-то об изменении маршрута троллейбуса, который прежде подвозил их почти до самого дома, а другим — Леночку, глубокомысленно рассуждавшую о разнице между зверьми в цирке и зверьми в зоопарке. Он их обеих слушал не очень внимательно, сам он в это время думал о том, что это нечаянное счастье могло быть его настоящей жизнью: вот так идет он, так — Марина, а посередине — их доченька или, учитывая его теперешний возраст, скорее внучка. Ни сына, ни внука он бы иметь не хотел. Мальчики — это совсем не хорошо! Ведь именно мальчики, вырастая, сочиняют политику, а потом из-за нее убивают и мучают других таких же мальчиков…
Они подошли к подъезду с высокой двустворчатой дверью.
— Вот здесь я и живу! — сказала старушка, и Сын Вождя успел быстро шагнуть вперед и предупредительно отворить дверь, пропуская в подъезд ее и Леночку. Надо же — не забыл!
По широкой гранитной лестнице, обветшавшей, но все еще красивой — с коваными чугунными перилами и высокими тройными окнами с полукруглой верхней фрамугой — они поднялись на второй этаж и остановились перед обитой черной клеенкой дверью. Старушка достала связку ключей, выбрала из них самый большой и открыла замок.
— Входите, прошу вас!
Она провела их по длинному коридору, остановилась возле одной из дверей и объявила:
— А вот здесь моя комната!
Сын Вождя заметил, что в большой коридор квартиры выходит множество дверей, но постеснялся спросить, все ли живущие здесь люди приходятся старушке родственниками или тут есть и посторонние? Он уже слыхал прежде, что теперь бывают квартиры, в которых живут рядом и пользуются общей ванной и одним на всех туалетом совсем чужие друг другу люди.
Старушка отперла дверь комнаты ключом, и он подумал, что в квартире, видимо, проживают не только родственники. А Леночка живет где-то в другом месте и приходит сюда в гости… Странно.
За дверью оказалась крохотная прихожая, где Сыну Вождя предложили раздеться и разуться. Он снял свое тяжелое пальто, повесил его на вешалку, размотал шарф, сунул его вместе с шапкой в рукав пальто и начал разуваться. И тут он ужасно смутился: он не заметил, что его зимние ботинки стали протекать, а теперь это вдруг так некстати обнаружилось — тонкие серые носки промокли и потемнели от сырости.
Хозяйка между тем раздевала Леночку и смущения его не заметила.
— Наденьте вот эти шлепанцы, они вам будут впору, — сказала она, доставая из-под вешалки и подавая ему домашние туфли без задников.
Он хотел было незаметно сунуть в них ноги в мокрых носках, но потом решил, что это будет нехорошо — промочить своими сырыми носками хозяйские туфли. Он стоял в полной растерянности и совершенно не представлял, как ему выйти из столь сложного положения.
— Ох, как вы ноги-то промочили, бедный! Не надевайте пока туфли, я вам сейчас теплые носки принесу. Постойте тут минутку. Пойдем, Леночка!
Он стоял в тесной прихожей, не смея пошевелиться. Хозяйка вернулась через минуту и подала ему толстые шерстяные носки.
— Вот, наденьте. Да снимите же сначала мокрые! Я их на батарею повешу. Не стесняйтесь, не стесняйтесь, пожалуйста: наше дело стариковское — нам полагается ноги беречь. Давайте-ка их сюда!
Он послушно протянул ей скомканные и неприятные на ощупь мокрые комочки. Слава Богу, они, кажется, совсем не пахли…
— А эти берите и надевайте.
5 
