49 
Что-то здесь не то. В том, чтобы уголовное дело так и не было возбуждено, заинтересованы все. И Сабуров в том числе. Версия несчастного случая следствие устраивает. Показания свидетелей не расходятся даже в деталях: шампанское, антидепрессанты, внезапное головокружение. А если подмазать и заплатить бородатому, ничего и не будет. Никакого уголовного дела. Видимо, Сабуров хочет просто помотать Игорю нервы. Счеты свести. А счеты между ними давние. Бородатый с такой же бульдожьей хваткой, как его покойная сестренка-альпинистка. И не постесняется. Одна порода — собачья. Хоть в рожу ему плюнь, он утрется и снова за свой кусок. Не мытьем, так катаньем.
Бородатый и старушка остались в особняке ночевать. У них были билеты на завтрашний поезд, но бородатый решил их сдать. Мол, надо задержаться на несколько дней, Москву посмотреть. Когда еще представится такой случай? Смерть сестры его нисколько не угнетала. Сабуров их не гнал. Утром, когда Жанна встала, бородатого дома уже не было, а старушку взяла на свое попечение Александра Антоновна. Позавтракали они на кухне, и, допивая кофе, Жанна вдруг вспомнила:
— Завтра же Новый год! А почему в доме нет елки?
— Елки? — удивился Сабуров. — Какая еще елка! Не до того.
— Почему? — огорчилась Жанна.
В детстве у нее всегда была елка. Мама приносила ее из леса, и в доме сразу же распространялся запах хвои. Жанна развешивала игрушки, стеклянные, с которых местами облупилась краска, и из папье-маше. Под елку ставили Деда Мороза, а на окна наклеивали бумажные снежинки, которые Жанна вырезала из тетрадных листков.
— Какой уж тут праздник, — вздохнул Сабуров. — Посидим, выпьем шампанского под звон курантов, телевизор посмотрим и ляжем спать.
— А Эля? Нет, елка у нас будет! — тряхнула головой Жанна. И решительно сказала: — Надо ехать в город.
Сабуров протестовать не стал. Напротив, обрадовался:
— Едем! Надо развеяться. Элю с собой возьмем?
— Пусть это будет для нее сюрпризом, — тихо сказала Жанна. — Мы купим елку, игрушки и подарки. Всем-всем-всем!
Наступили новогодние каникулы, и дети отсыпались. Сережа-младший, зевая, первым спустился вниз, лениво поинтересовался:
— Куда это вы собрались?
— В город! — весело ответила Жанна.
— А… Понятно… Завтрак есть? — Он стремительно рос и без конца что-то жевал. Казалось, еда интересовала его больше всего на свете.
— Александра Антоновна блинчиков напекла. Остыло уже все. Эх ты, соня, — не удержалась Жанна и потрепала его по светлым волосам. Подросток отстранился.
— Жанна! Ты идешь? — крикнул Сабуров, спускаясь со второго этажа. — Сергей! Ты встал?
— Ну.
— Опять до часу ночи за компьютером сидел? Глаза испортишь! И мозги спекутся.
— Достали, — огрызнулся Сережа-младший и протопал на кухню.
Сабуров махнул рукой: ладно, потом. И пошел в гараж за машиной. Жанна радовалась. Ей хотелось побыть с ним наедине, как-то утешить. Мол, наладится все. За каких-нибудь полгода привычный уклад его жизни нарушился, одна за другой ушли женщины, вокруг которых вращалось все. И Сабуров растерялся. В машине он поначалу привычно молчал, Жанна была занята своими мыслями.
Первый выход в свет. Москвы она не знает. Что такое метро? Как им пользоваться? Как оплатить проезд? Как не заблудиться? Целые дни проводя перед включенным телевизором, она получила достаточное количество информации, но как ею пользоваться? Жизнь — это не кино. Нестандартные ситуации — вот что пугало. Впрочем, стандартные пугали тоже. Она боялась выделиться из толпы, первый этап — который проходит новичок. Потом он из кожи лезет вон, чтобы выделиться. Ей было радостно и немного страшно. Больше всего переживала, как выглядит? На ней была куртка Сабины, ее ушитые в талии джинсы, которые заметно висели на бедрах. На голове вязаная шапочка. Жанна жадно смотрела по сторонам. Как одеваются молодые девушки, ее ровесницы? При выезде из поселка, она спросила Сабурова:
— Сюда автобусы ходят?
— Ну разумеется! Если рукой махнуть, остановится экспресс. Рейсовый автобус ходит редко, до электрички далеко. Такси ловить не советую.
Она заметила автобусную остановку. Значит, махнуть рукой. Экспресс — это…
— Экспресс, он какой?
— «Икарус». Синий. На переднем стекле надпись: «Москва».
— Понятно.
Жанна замолчала, осмысливая полученную информацию. Когда же стали подъезжать к Москве, ее словно прорвало. Она задавала Сабурову столько вопросов, что он еле успевал отвечать.
49 
