Последние отзывы

  51  

В общем, после финала, в котором две белых кошечки внесли транспарант «молилась ли ты на ночь, Дездемона?», и потом Отелло, встав в красивую позу, орал на весь зал, изображая раскаяние, а его жена валялась лапками кверху, я пошел познакомиться с М.К. Наливайко — соавтором Шекспира и владельцем этого театра. Михаил Климович, увидев меня, растерялся совсем ненадолго, а потом мы с ним к взаимному удовольствию побеседовали. Когда я спросил его о дальнейших творческих планах манула, собеседник смутился.

— Мы тут с Тимофеем отрабатываем еще один образ, вот только… понимаете, при желании в нем можно усмотреть некую политическую окраску, чего не хотелось бы…

Разумеется, я заверил артиста, что не буду усматривать ничего подобного, и он быстро поставил на полу маленький низкий столик. Потом вышел, но минут через пять вернулся, пятясь задом и приговаривая:

— Пожалуйте сюда, ваша светлость, пожалуйте…

За ним вошел манул Тимофей. Был он в расстегнутом черном кителе с молниями и дубовыми листьями в петлицах, на голове имел фуражку с высокой тульей, а на носу — зеркальные очки. Подойдя к столу, он сел за ним и положил лапы одну на другую, ну точно как я. Поднял на меня равнодушный взгляд и со скукой в голосе осведомился:

— Мр-р-нняуу?

— Класс, — восхитился я. — И где вы тут, Михаил Климович, видите политику? Великолепное проникновение в образ, и все. Насчет гастролей в Питере не думали? Вот и замечательно, я обязательно еще раз схожу полюбоваться мастерской игрой вашей труппы. А Тимофей перед спектаклем может вот в этом своем образе объявить, что данное представление одобрено канцлером. Кстати, потом и насчет политики можно будет чего-нибудь придумать. Мало ли, в Думе там выступить или перед дипломатами, например. В качестве моего личного уполномоченного. И раскройте мне напоследок тайну — откуда у него зеркальные очки?

Оказалось, что у владельца театра есть брат, работающий инженером в судоремонтных мастерских, и в основном он там занимается электросваркой. А в свободное время что-то изобретает. Сделал вот из резака прибор, которым можно напылять одни металлы на другие и на стекло. Он, кстати, финансово поддержал Михаила Климовича, когда тот только собирал свою труппу, а теперь — наоборот, театр дает неплохие сборы, а брату нужны деньги на доработку своего изобретения.

— Он что, хочет сделать все сам?

— Не то что хочет, но так получается. В мастерских такая установка не нужна.

Я взял кошачьи очки и рассмотрел повнимательней. Да, качество напыления для атмосферной установки очень высокое, ничего не скажешь.

— Передайте ему, что на Георгиевском моторном заводе большая нужда в подобных специалистах, — попросил я. — Даже не спрашиваю, сколько он получает в своих мастерских, но в Георгиевске выйдет больше. Кроме того, там вообще положительно относятся к изобретателям, даже если те придумывают что-то в данный момент не животрепещущее.

Тут мне в голову пришла еще одна мысль.

— Но давайте снова вернемся к вашему театру, — озвучил ее я. — Наверняка ведь у вас есть вполне определенные трудности, связанные с тем, что кошки не всегда играют в полную силу, а некоторые сценки вообще удаются раз-другой, и все?

— И не говорите, — вздохнул собеседник, — видели бы вы, какие находки иногда случаются на репетициях! Но вот повторить их удается далеко не всегда. Я даже хотел купить киносъемочное оборудование, но больно уж оно дорогое.

— А зачем все делать самому? Чтобы снимать кино, существуют киностудии. В том же Георгиевске, например, она есть. Попробуйте для начала сделать киноверсию вашей трактовки Шекспира, деньги я вам выделю. Ну, а потом можно будет замахнуться и на что-нибудь более эпохальное. «Анну Каренину», например, снять. Или «Преступление и наказание». Вы сами прикиньте, какой из Тимофея получится замечательный Порфирий Петрович! Да у него любой Раскольников сознается через пятнадцать секунд и без всяких мозгокрутных рассуждений. А этот, пегий, кого он играл, я что-то не очень понял?

— Родриго, — просветил меня несколько обалдевший от развертываемых перспектив кошачий Станиславский.

Кто это такой, я вообще-то не очень представлял, до знания Шекспира наизусть мне всегда было очень далеко. Но заострять внимание на таких мелочах не стал и проложил:

— Вот-вот, а с каким неподражаемым французским акцентом он мявкал! Мундир ему покрасивше, и получится вылитый Андрей Болконский.

  51