очень нудно 
39 
Он вытащил из сумки бутылку водки, свинтил пробку и принялся пить прямо из горлышка. Кадык, заросший щетиной, судорожно дергался. Лодку понемногу сносило к берегу. А Кузьма глотал и глотал сорокаградусную жидкость. Наконец он перевел дыхание, тяжело выдохнул, завинтил пробку и спрятал бутылку. Положил весла на дно лодки.
"Это ничего, – подумал он, – что на дне кровь. Кровь смоется, куда она денется? Не смола ведь. Это смолу тяжело смыть, а кровушку водичкой. Подплыву к городу и у мостков помою лодку. Ах, да, совсем забыл, – ударил себя ладонью по лбу Кузьма, – сеть надо будет снять. Там и рыбка, небось, окажется”.
Мотор завелся с первого раза, надсадно взвыл. Кузьма опустил винт в воду, лодка дернулась и поплыла вниз по течению, набирая скорость. Кузьма Пацук подставил лицо упругим струям прохладного ветра, затем неожиданно для самого себя принялся мурлыкать веселую песенку:
– А нам все равно, а нам все равно… – повторял он, поблескивая вставными золотыми зубами.
Лодка подскакивала на волнах, Кузьма держался поближе к противоположному от Борисова берегу. Километра через четыре он сбросил ход и обрадовался – за всю дорогу туда и назад он не встретил никого, река словно бы вымерла. Обычно рыбаков через каждые сто метров встречаешь, а тут ни единого нет. “И слава Богу. Значит, все правильно я задумал, все правильно рассчитал. Туда ехал, туман был, если кто и видел с берега, вернее, слышал, то всегда отпереться можно, не я, мол, был, отстаньте”.
У знакомой старицы, где Кузьма любил ставить сеть, рыбачили два подростка на резиновых лодках. Кузьма заглушил мотор, тихо проплыл рядом с ними. Подростки бросали спиннинг.
– Ну, как оно? – поинтересовался Кузьма.
– Да что-то не очень. Одну только взяли.
– Ничего, ребятки, солнце поднимется – она веселее брать будет. Рыбнадзора здесь не было?
– Нет, не было уродов, – сказал мальчишка голосом заправского браконьера.
Все рыбаки – и те, кто рыбачит на удочки, и те, кто ловит сетями – сотрудников рыбнадзора считают мерзавцами, потому что прекрасно знают, что главными браконьерами на реке являются именно те, кто должен реку и рыбу охранять. Кузьма на веслах подплыл к берегу. Место, где стоит сеть, он мог найти в самую темную безлунную ночь. Сейчас же было светло. Кузьма опустил весло, сориентировался по дереву, склоненному над рекой. Со второго раза подцепил шнур с поплавком и принялся быстро вытаскивать сеть. Он сразу выпутывал рыбу, бросал ее в нос лодки, а сеть просто складывал.
Рыбы было немного: три щуки, два подлещика и десятка полтора небольших плотвичек. Рыбу Кузьма сложил в холщовый мешок и задвинул его прямо в нос лодки.
– Негусто, – сказал он, разбираясь с сетью. – Да, в общем-то, больше мне и не надо. Я живу не с рыбы, я не браконьер какой-нибудь.
Он развернул лодку, запустил мотор и проплыл между двумя надувными лодками, на прощание махнув подросткам рукой. Кричать и желать удачи было бессмысленно.
Подплыв к мосткам, Кузьма взял ведро и тщательно вымыл лодку. Затем взвалил на плечи мотор и весла, затащил все это в сарай, стоявший прямо у мостков, вдалеке от дома, и вернулся за рыбой.
Жена уже проснулась и гремела посудой на кухне. Кузьма внес мешок с рыбой, вывалил рыбу в эмалированный таз. Мешок сполоснул у колодца, повесил на проволоку. Жена что-то спросила, он досадливо махнул рукой, дескать, отвяжись, дура, какое тебе дело, с кем я ездил и куда.
– Рыбу почисть.
Жена понимала, выпившего мужа лучше не трогать, с расспросами не лезть, а то чего доброго выведешь из равновесия, тогда добра не жди. Кузьма Пацук на расправу был скор, за словом в карман не лез, до трех не считал. Жена принялась чистить рыбу.
Кузьма осмотрел свою одежду. Снял штаны, свитер, старую рубаху. Во дворе у колодца стояла железная бочка, до половины наполненная колодезной водой. Кузьма бросил одежду в бочку.
– Свитер же чистый, – приоткрыв дверь кухни и выглянув во двор, сказала жена.
– Я его вымазал, постирай сегодня же.
– Хорошо. Завтракать будешь?
– Потом, – сказал Кузьма и, тяжело ступая, двинулся в спальню. Лег на кровать и посмотрел в потолок, словно там могли быть написаны какие-то указания, следуя которым он поступит правильно и сможет избежать опасности. Хоть Кузьма и был изрядно выпивши, глаза закрывать боялся, понимая, что увидит разбитую голову Григория Стрельцова, услышит предсмертные хрипы.
39 
