53 
Алиса выглянула из кухни.
– Мам, я уже поела, – сообщила она. – Можно погулять?
Анна взглянула на часы, и только сейчас поняла, сколько часов находится в страшном нервном напряжении. Немудрено, что она так устала, так вымоталась, хотя все время сидела в квартире.
– Ты с ума сошла… – бессильно ответила она. – Половина девятого! Нет, гулять ты не пойдешь.
– Ну мам! – Алиса умоляла, ее голос звучал отчаянно. Анна с изумлением слушала ее. Никогда, даже до развода, Алиса не просила ничего таким тоном. Всегда была сдержанной девочкой, не приученной клянчить, не повышающей голос на родителей. А теперь она ныла, как пятилетняя:
– Мама! Ну прошу тебя! Ну пожалуйста! Ну мам!
– Да что это такое?! – взорвалась Анна. – Зачем тебе гулять в такой час?! И почему это, скажи пожалуйста, ты вдруг захотела гулять здесь? Кажется, раньше такого не было?
Алиса потопталась в коридоре, тяжко вздохнула, исчезла в своей комнате. Анна посидела еще у телефона, поняла, что тот тип перезванивать не будет, заставила себя встать, прошла в столовую. Уселась на диван, но телевизор включать не стала. Она ничего не смогла бы воспринять, а кроме того, боялась не услышать сразу звонок. Сидела в сумерках, ломала пальцы – старая привычка, от которой она отучилась еще в школе, но которая иногда появлялась у нее, если она не следила за собой. На столе валялась пачка сигарет – распечатанная. Она открыла ее, увидела несколько штук, машинально вытащила одну.
Поискала спички – они нашлись тут же, на столе, Отметила про себя, что это не те сигареты, которые любил Олег. Он курил «Мальборо-Лайт», а это были «ЛМ». Закурила. Резкий вкус табака ободрал горло, она закашлялась, потушила сигарету. Курить она начала понемногу уже после развода, и сама не знала, почему стала поддаваться этой привычке. Чаще всего потому, что больше ничего но могла сделать.
«Где он может быть? – Этот вопрос сверлил ее второй день, но теперь она велела себе сосредоточиться и подумать трезво. – Он уехал по делам, но дела не могли его задержать на всю ночь. Значит, он кого-то встретил… Или, наоборот, от кого-то прятался. Отсюда невозможность позвонить мне, ведь он обязательно позвонил бы, если бы мог. И поэтому он не мог говорить откровенно по телефону. Да, когда он звонил мне, то боялся, теперь я понимаю! Боже мой, но где он сейчас? Снова спрятался? Или.., с ним что-то случилось?» Анна удерживала себя от естественного движения – позвонить в милицию, заявить о пропаже…
Это она оставила напоследок. Ведь Олег позвонил ей тогда, когда она уже на это не рассчитывала. Значит, может позвонить еще раз. А может быть, он уже едет домой. Да, так и есть, она скоро его увидит…
Звонок в дверь! Анна сорвалась с места, выбежала в коридор, дрожащими руками принялась открывать замки… Оставалось только сдвинуть один рычажок, чтобы впустить его в квартиру, как вдруг она застыла. Такое простое действие вдруг стало очень сложным. Она заставила себя отлепить пальцы от замка. За дверью было тихо, да, очень тихо. Олег никогда не вел себя так тихо. Никогда. Он обычно говорил «Добрый вечер!» еще через дверь, пока она отпирала ему. Тот, кто стоял там сейчас, молчал. И она молчала. «У Олега были ключи… – пронеслось у нее в голове. – Он открыл бы сам. Вот я и остановилась, а тот ничего не говорит. Олег спросил бы: „Что ты там возишься?“ Это не он». Эти мысли заняли полсекунды, не больше. Потом Анна пригнулась к двери, негромко спросила:
– Кто там?
Молчание. Хуже быть не может. Там просто молчат. Анна рванула верхний замок, заперла его, закрыла до конца нижний… Теперь засов. Засов отмычкой не откроешь. Нет, ничего страшнее с ней никогда не случалось. Покончив с дверью, она снова спросила, на этот раз посмелее и погромче:
– Кто там?
На этот раз за дверью послышалось какое-то шевеление и мужской голос спросил:
– Олег дома?
Она похолодела. В этот миг до нее наконец дошло, что этот человек знал код их квартиры. Конечно, знал, раз открыл дверь подъезда. Откуда знал? Анна поймала себя на несообразительности – если этот человек набирал код их квартиры, тогда в квартире должен был прозвучать сигнал. Коротенькое пикань с домофона, которое свидетельствовало о том, что кто-то возвращается домой. А этого сигнала не было. Анна уже ничего не понимала.
– Его нет, – ответила она через дверь.
– Я знаю, вы мне не откроете? – спросил тот.
– Нет. – Она с трепетом ожидала ответа. Что может сказать человек, которому отказались отпереть дверь? Все зависит от того, что это за человек. Вот сейчас она все поймет.
53 
