25

Общественно полезный досуг

Долгими ночами свободные от весел, да и несвободные тоже по возможности поют песни хором. В ночной тьме далеко разносится над морскими просторами «И от тайги до Британских морей…», «Руки прочь от Вьетнама» и даже запрещенная, после переориентации Японии на социализм, «Как-то раз решили самураи перейти границу у реки…». Благодаря своей идейной направленности пение это заменяет отсутствующие боевое знамя и габаритные огни. На общем открытом партсобрании решено переименовать спасательный плот в «Варяг». С энтузиазмом и единогласно. Ведь он гордый и врагу не сдается.

По ночам функционирует кружок юного астронома. Правда, в данной науке никто ничего не смыслит, кроме лейтенанта Гриценко, который в силу профессиональной обязанности умеет ориентироваться по звездам, причем в любом полушарии. Часто плот делает непредвиденные опасные маневры, когда Гриценко, увлекшись, призывает всех посмотреть направо или налево на какой-нибудь Водолей, и все дружно разворачиваются, следя за его невидимой рукой. Планетарии всех стран, соединяйтесь!

26

Пираньи моря

И вот за дело взялся флот.

Нет, Советский Союз, несмотря на авантюрность всей Операции, был все же осмотрителен, в дело не были пущены линкоры типа его собственного имени, не бросил он в бой и авианосцы типа «Синано». И то и другое представляло собой стиль ретро по сравнению с каким-нибудь «Мидуэем». Поберег он пока и ракетные корабли. Так что на бойню он бросил сущую мелочь – большие ракетные катера. Хотелось бы, конечно, дать им в поддержку еще и малые ракетные, но мизерна была их дальность плавания, среди шхер Балтики или лиманов Черного моря они годились для многого, а здесь…

Большие ракетные катера уступали любому американскому кораблю, включая эсминцы и фрегаты, во всем: в габаритах, в бронировании, в оснащенности средствами разведки, в мореходных качествах, в калибрах орудий, каковых у них вообще не было за исключением зенитных пулеметов, но в одном они были с ними почти наравне – в ракетном оружии. Имелось у них и одно большое преимущество перед американскими левиафанами – ракетные катера превосходили их скоростью. «Идя на вы», они почти летели – пятьдесят узлов! И так же стремительно уносились прочь, ставя дымовые и прочие завесы. Ракеты, числом четыре, выскакивающие из контейнеров, как черт из табакерки, автоматически раскладывали крылья в полете и сами находили свою добычу. Хотя, конечно, их тоже можно было обмануть, как любую железяку.

Понятно, что даже такие скоростные кораблики весом всего в двести тонн с мелочью и экипажем менее тридцати человек не имели шансов прорвать все защитные барьеры ордеров охранения авианосца. Поэтому они просто пускали своих «ласточек» на волю при любом удобном случае.

Ракетное оружие, как известно, внесло в войну на море новизну. Это было третьей революцией вооружения флота в двадцатом веке: первую осуществили подводные лодки, вторую – авианосцы. Ведь ранее для уничтожения какого-нибудь великана требовался корабль огромного тоннажа, способный перемещать над водой гигантские орудия. С появлением ракет ситуация изменилась в корне. Теперь всякая мелюзга при некоторой удаче была способна потопить любой крейсер. Миф о Давиде и Голиафе возрождался в новом облике.

Новоиспеченные «давиды» вышли из приютившего их китайского порта и вначале на крейсерской скорости – гораздо меньшей, чем предельная, – вырулили с севера к большой американской армаде. И снова пошла потеха.

А за несколько часов до нее из Фучжоу выплыли три судна обеспечения под мирными советскими флагами, но в действительности имеющие прямое отношение к ВМФ. Их задача была встретить ракетчиков, которые сумеют вернуться с поля боя. Они везли горючее, потому как после сражения ни у кого из русских участников не должно было остаться ни литра. Честно говоря, адмиралы, планирующие операцию, не надеялись, что суда обеспечения встретят хоть кого-нибудь. Такова была плата за последний и решительный бой.

  50