98  

В сознании как-то сразу стало очень много всего…

Лицо женщины напротив начало размываться…

Я медленно «приходила в себя» в буквальном смысле. Теперь меня просто колотило. Во мне стоял сильный шум, как будто бы множество людей что-то говорили мне одновременно, но все голоса превращались в общий гул, и я не могла ничего разобрать. Перед глазами мелькание. Я хотела как-то сосредоточиться, очень сильно вся напряглась, ощутила, что по телу проходят какие-то волны, сильно дёрнулась и, конечно же, проснулась.

Сейчас на земле больше шести миллиардов людей, но генетики доказали, что у всех людей была одна общая праматерь, жившая примерно 200 тыс. лет назад, ей дали имя Люси. А в эзотерике существует понятие об Адаме-кадмоне – едином истинном Человеке, включающем и мужское и женское начала. Это не просто «образ человека», но и образ всего окружающего мира, который существовал до начала времён, и на пути к которому мы все находимся. Так что в каждом из нас есть тот же Адам и та же Люси, которая претерпела неисчислимое количество перемен и в результате стала такой непохожей на саму себя.

Перешагнув тело, мы увидим собственную жизнь как кусок кружева, сплетённый из множества нитей, подхваченных у тех, кто плёл свои кружева до нас. Мы используем ниточки от очень многих людей, поэтому наша индивидуальная история становится как бы продолжением их индивидуальных историй – в этом смысле и следует понимать теорию о реинкарнации. Нити – это кармические следы, которые мы подхватываем из рук тех, кто жил до нас, но и после нас остаётся множество следов – кто-то непременно воспользуется концами наших ниточек, чтобы сплести собственный узор жизни.

Расставшись с телом, мы, наконец, сможем взглянуть на всё своё кружево целиком. Разглядев его, мы поймём, откуда взялась шершавость вот у этого куска кружева и откуда такой яркий цвет вон у того фрагмента в нашем собственном узоре.

Когда твоя жизнь станет моей, а моя твоей, вопрос о несправедливости стартовых условий, вызвавший к жизни легенды о реинкарнации, исчезнет сам собой. Вместе с ним отпадёт и ещё масса легенд о «вечном сне». А сейчас стоит почаще спрашивать самих себя, когда же мы спим на самом деле: когда закрываем глаза и проваливаемся в бессознательность или когда смотрим друг на друга в яви и не узнаём себя в стоящем напротив?

Может быть, вся наша теперешняя жизнь – сама долгий сон, из которого мы проснёмся в следующую жизнь, как очнулись в эту.

Может быть, Бытиё – это вообще бесконечная череда сновидений, в которых за рождением следует рождение, за явью явь, а за Светом встреча с ещё более ослепительным Светом…

  98