Особенно,... 
55 
— …Он выпил, это я понял сразу.
— То есть был пьян? — уточнила корреспондентка.
— Я сказал: выпил…
А парень-то с характером! Вполне возможно, что действиями Гусева сразу после убийства господина Дурнева руководила и сейчас руководит личная месть. Чем-то насолил хозяин шоферу, не иначе.
— Я высадил его у подъезда, он сказал: «Поезжай, Ренат…» Он пошел к подъезду, я поехал…
— Убийцу можете описать?
Вот он, момент истины! Что-то сейчас скажет загадочный Ренат!
— Видел только со спины. Высокий. В черной куртке. Бежал быстро. Скрылся в подворотне…
Потом представитель правоохранительных органов скучным голосом, не торопясь, начал перечислять мероприятия по поимке убийцы. «Тщательная проверка документов на трассах по всем направлениям… Проверки на вокзалах, в аэропортах… Повсюду разосланы приметы преступника…» Приметы? Высокий мужчина в черной кожаной куртке. А под курткой, на футболке, у него так и написано: «Преступник. Убил предпринимателя Дурнева». Идиоты!
Объявили посадку на автобус, а он все не мог двинуться с места. Значит, Гусев его не узнал. Или узнал? Но молчит. Надо было убить шофера. Сбил с толку их как бы молчаливый сговор. Гусев словно подталкивал: «Стреляй еще, чтоб уж наверняка. Стреляй!» А потом: «Убегай, я со звонком спешить не буду. Убегай!»
Что за этим последует? Шантаж? Надо было все-таки пристрелить шофера…
В автобусе думал о том, что даже в идеальном плане обнаруживаются недостатки, когда начинаешь приводить его в исполнение. Но ничего. Если у него будет железное алиби, никакой Гусев ничего не сможет доказать. А если попытается, то можно навести справки и выяснить, за что шофер так ненавидел своего хозяина. И потом все списать на личную месть. Мол, оговорил, пытаясь, извести весь род Дурневых под корень.
Приняв решение, успокоился. В автобусе было душно, но за истекшие сутки он уже привык ко всякого рода неудобствам. Когда находишься на тропе войны, не время думать о горячей ванне и мягком диване. Дело еще не сделано, надо занять место супругов Лебедевых. Он думал о жене и надеялся, что с ней все в порядке. Эля не рисковала ничем. Все, что ей надо было сделать, -сесть в самолет и, добравшись до места, заселиться в «Южную ночь». Нет никаких сомнений: она так и поступила.
Часам к трем добрался до маленького курортного городка, где должен был пересесть на другой автобус. Купил билет и, сделав подсчеты, выяснил, что прибудет на место к девяти часам вечера. Рановато. В девять еще светло. Но ничего. Время можно провести на пляже. Море же рядом! Вот оно, за окном. И хотя на улице пасмурно, но не холодно. По сравнению с Москвой так самая настоящая жара.
Он прибыл на место на пятнадцать минут раньше. Не в девять, а без пятнадцати. Прошел мимо «Южной ночи», внимательно глядя на окна, но зайти не решился. По паспорту, который у нее на руках, Эля ему не жена. А он ей не муж. Чужие люди, которым незачем друг с другом встречаться. Не рискнул и позвонить жене. Надо подождать еще немного. Каких-нибудь два часа — и все будет в порядке.
ЗВЕЗДЫ
Пошел на пляж. Народу у моря было много, но никто не купался. Он разделся и подошел к воде. Но, попробовав ее ногой, невольно вздрогнул: ледяная! Купаться в такой воде может только сумасшедший! И решил в море не лезть. Не стоит привлекать к себе внимание. Оделся, на этот раз не в шорты, а в старые джинсы, натянул теплый свитер, уселся на песок, у самой воды, и стал ждать.
Вскоре какая-то сумасшедшая девица полезла в воду. За ее смелой попыткой следил весь пляж. Он тоже с ленивой усмешкой наблюдал, как девица окунулась, потом поплыла. Пьяная, должно быть. Издалека видел только ее стройную, но крепко сбитую фигурку. Не в его вкусе. Но кому-то и такие нравятся.
Когда девица вылезла из воды, мужик, который был с ней, обтер ее полотенцем и кинулся к ближайшему кафе. Должно быть, за чем-нибудь согревающим. Мудро.
Глянул на часы: пора. Надо оценить обстановку, посмотреть, есть ли у здания черный ход, и вообще размять кости. Сидеть у воды на влажном песке довольно-таки прохладно и неуютно.
Проходя мимо купальщицы, задержался, глянул с интересом. Сидит, зубами стучит. Мордашка симпатичная, но не более. Юное бестолковое создание.
— Может, сигаретку? — спросил с усмешкой.
— Н-н-н… — покачала головой она. Мокрые концы волос нелепо мотнулись в стороны.
— Ну, как знаешь. Вон бежит твой мужик, сейчас тебя согреет.
55 
