очень нудно 
94 
– Не знаю.
– Уехал, что ли?
– Может, и уехал. Я вам не обязана докладывать. И вообще у меня есть другие дела.
– Красавица, очень он мне нужен! Скажи.
– Со всеми вопросами обращайтесь к управляющему, он в курсе, пусть решает, кому и что можно сообщать, меня не уполномочивали.
И тут комбат произнес комплимент, на который он в общем-то не был способен:
– У тебя голос приятный, девонька.
Служащая банка только хмыкнула.
– Может быть, но все равно, звоните управляющему и только ему.
– Послушай, если ты с Андреем Ивановичем на одном телефоне сидишь, наверняка знаешь больше, чем управляющий. Так вот ты мне и скажи: где Рублев?
На другом конце провода воцарилось недолгое молчание. Наконец девушка, зачарованная немного хрипловатым, низким голосом комбата и его комплиментом, сказала:
– К брату уехал.
– Вот как? Это в Москву, что ли?
Наташа, уже начавшая понимать, что происходит какая-то путаница, принялась знаками показывать комбату, что нужно верить ей, а не этой врунье из банка. Комбат только махнул на нее рукой.
– И что же это его так скоропостижно в Москву понесло? До этого к нему он не часто наведывался.
– Не знаю… – вновь замялась служащая банка, – говорил, что-то с сердцем у его брата, то ли инфаркт, то ли просто стенокардия.
Такое предположение, даже несмотря на всю серьезность обстановки, развеселило комбата, и он принялся подыгрывать своей телефонной собеседнице.
– Ай-яй-яй! Если у брата сердце прихватило, то нехорошо это. Ты только не вспомнишь, как его брата зовут?
А то телефон его у меня записан, а спросить как его зовут не знаю.
– Борис Иванович, вроде…
– Ну конечно же, Иванович. Отец-то у них один, – легко хохотнул комбат и тут же, отбросив смех, поинтересовался. – Сам, что ли, Андрей Иванович говорил, или прислал кого передать?
– Нет, по телефону звонил.
– Ну что ж, спасибо тебе, красавица, – комбат положил трубку и некоторое время сидел, не мигая глядя на свое отражение в зеркальной стойке.
Наташа тоже молчала, вконец растерявшись. Она все еще продолжала чувствовать себя виноватой. К тому же чувство вины усиливалось от минуты к минуте, словно бы это она создала нелепую путаницу.
– В банке сказали, что он к вам поехал? – наконец-то проронила она фразу.
– Инфаркт у меня, понимаешь ли! – хрустнул суставами пальцев Борис Рублев и спустился с высокого табурета на землю.
– Так-так-так, – сказала Наташа, – чем дальше, тем мне все меньше нравится.
– Что – нравится?
– То, что происходит.
– Кому ж понравится! – комбат мягко взял ее за локоть и отвел от стойки к столику, как раз к тому, за которым сидели в злополучную пятницу Чесноков с Андреем Рублевым.
Наташа боязливо огляделась, будто здесь, в пустом баре, могли находиться ее враги. На удивление четко обозначилось то же настроение, то же чувство опасности, которое она испытала при виде вооруженных людей. Но теперь к чувству страха добавилась паническая растерянность.
– Выпить, что ли, хочешь? – спросил Рублев. – Смотрю, руки у тебя дрожат.
– Не отказалась бы.
– Говорят, некоторым это мозги прочищает.
Комбат отошел к стойке и вернулся с двумя тонкостенными, до половины наполненными стаканами. Один был с вишневым ликером, второй – просто с тоником, в котором плавал большой кусок колотого льда.
– Держи. Но только пей маленькими глотками, иначе голова кругом пойдет.
Наташа обхватила руками холодное стекло стакана и принялась жадно глотать обжигающе-холодный ликер, вязкий и приторно сладкий.
– Сейчас, сейчас, – произнесла она, прикладывая ладонь ко лбу, будто проверяла, какая у нее температура, – сейчас я вспомню… Ну да, конечно же! – она от нетерпения хлопнула рукой по столу, – Так оно и есть! Никакие это были не омоновцы.
– Это я и без тебя понял, – бесстрастно ответил комбат.
– Еще раньше, прежде чем они приехали, сюда зашел какой-то странный человек в плаще. Сидел возле стойки, что-то пил, вроде водку. Он мне сразу не понравился, смотрел как-то странно.
– Как именно?
– Ну, понимаете ли… – замялась Наташа, – на меня многие смотрят под определенным углом.
– Это так, что ли? – Рублев склонил голову к плечу и облизнул губы.
– Да нет, у вас так не получится, – честно призналась Наташа. – Ну, в общем, смотрят так, будто хотят от меня кусочек откусить, на зуб, что ли, попробовать, съедобная я или нет.
94 
