28 
– А теперь представим себе дело так, что к нам в Израиль…
– К вам, – поправил его директор.
– Все равно к нам.., будут приезжать только образованные люди.
– Другие, по-моему, и не едут.
– Знаю, среди наших необразованных практически не бывает. Но здешнее образование, знаешь…
– Какое же тебе нужно?
– Когда я говорю «образованные», то имею в виду людей, знающих язык, компьютер, умеющих работать в Интернете.
– Где же ты таких наберешь?
– Ты мне их подготовишь, а через посольство мы организуем финансирование. И моему правительству придется тратиться только на образование самих детей.
Мы оплатим обучение евреев здесь, в Москве. Научим их языку, а потом, когда они захотят приехать в Израиль, хлопот с ними не будет. На родителей тратиться не придется, пусть их образованные дети содержат.
На том и порешили. Израильскому посольству не сложно было договориться с правительством Москвы, чтобы под будущий лицей передали пустующее здание детского сада. Директору удалось набрать детей в три еврейских класса, остальные набрали на платной основе из детей других национальностей. В общем, все получилось отлично. Посольство платило за обучение, за кошерные обеды и завтраки, за транспорт, который доставлял детей от дома в лицей. Были довольны и родители, которым не приходилось платить за обучение своих чад. Ну, а то, что родители детей, набранных со стороны, платили, так это и справедливо. В конце концов, у них, русских, нет второй родины, которая взяла бы на себя тяготы финансовых забот переподготовки. Не хочешь – учись в государственной школе, но тогда и не мечтай получить хорошее образование.
Или же плати деньги и учись в частной.
Израильское посольство решило не останавливаться на достигнутом. Одно дело, когда в страну приедет молодой человек со средним образованием, совсем другое – если дипломированный специалист. Готовились программы по финансированию обучения еврейских ребят в платных вузах: все дешевле, чем обучать их в Израиле или на Западе. Но тут возникала небольшая нестыковочка. Дело в том, что юношу, окончившего лицей, могли в первый год и не принять в вуз. Мало ли что – плохо сдал экзамены, просто не повезло, и тогда вступал в действие закон Российской Федерации о всеобщей воинской обязанности.
Но не существует таких углов, которые невозможно обойти. Обошли и этот. В порядке эксперимента в лицее «Академический» ввели двенадцатилетнюю систему обучения. Если после одиннадцати классов молодой человек поступал в вуз, то хватало и одиннадцати лет учебы, если же он проваливал экзамены, то в лицее существовал двенадцатый класс, нечто вроде подготовительных курсов для поступления в институт. И самое главное – обучение в этом классе давало право на отсрочку от призыва в армию.
Оборудован был лицей хорошо. Поставили удобную мебель, даже в вестибюле стояли кожаные диваны.
Крыша бывшего детского садика напоминала поверхность космической станции – белели на солнце параболические антенны. Компьютерный класс, оснащенный самым современным оборудованием, был подключен через канал посольства к Интернету. Короче, учись, не хочу.
Довольны остались все – и ученики, и их родители, и посольство, и правительство Москвы, и даже электромеханический завод, избавившийся от ненужного ему груза соцкультбыта. Как-никак, здание оставалось в его собственности и в то же время имело рачительного хозяина. Благодаря такому стечению обстоятельств, в довольно дорогом лицее, где могли позволить обучение своих детей лишь бизнесмены средней руки, появились дети из вполне обычных семей – если не принимать во внимание пресловутую «пятую графу».
Среди тридцати счастливчиков был и Борис Элькинд, восемнадцатилетний юноша из самой средней семьи: мать учительница, отец инженер.
Для людей знающих, фамилия парня значила многое. Как-никак, «эль» по-еврейски значит «бог», и если в фамилии присутствует эта частичка, значит, человек относится к избранным – Эльпер, Элькинд.
Бориса Бог и в самом деле не обидел. Он был высок, крепко сложен, красив, одарен. После окончания самой обыкновенной московской школы Боря попытался поступить в государственный университет, но, естественно, срезался. Мало кому удавалось пройти в «оплот науки» с первого раза без дополнительных занятий с репетиторами, которые его родителям были не по карману, и перед парнем замаячила угроза армии.
28 
