очень нудно 
39 
– Да, а кто?..
Абсолютно не меняя игривого тона, секретарша продолжила:
– Это вас из военкомата беспокоят. Повестку вчера получали?
В трубке зависло молчание.
– Сейчас с вами будет говорить полковник Голубев, наш военный комиссар.
Молчание стало совсем уж глухим.
– Товарищ призывник, – хрипло пробасил военком, – вам вчера повестку вручали?
– Нет.
– Вот, Борис Элькинд говорит, что никакой повестки ему не вручали, – обратился к Купрееву комиссар. – А у нас сидит человек, – продолжал он в трубку, – который вчера эти самые повестки разносил, и утверждает, что вы получили, даже подпись ваша стоит.
Во всяком случае, он говорит, что ваша. Кто же из вас двоих врет?
Купреев прикрыл глаза и мысленно представил себе Борьку, опустился перед ним на колени и принялся умолять: "Ну, подзалетели мы, подзалетели!
Только не дай уж погибнуть двоим вместе, скажи, что получал повестку!"
Борька между тем стоял в прихожей, прикрыв глаза, и представлял себе Купреева, который сидит в кабинете военного комиссара, бледный от страха.
– Пойду узнаю, может, мать забыла мне сказать.
– Да уж, забыла, – пробурчал военный комиссар, терпеливо продолжая держать трубку возле уха.
Те пятнадцать секунд, которые Борис стоял с трубкой в руках, раздумывая, что ему ответить, для Купреева растянулись в вечность.
– Да, – наконец собравшись с духом, произнес Борька, – мать забыла сказать. Повестка на холодильнике лежит, а меня самого вчера дома не было.
– Так что уж не забудьте, товарищ Элькинд, явиться для прохождения комиссии, – явно недовольный тем, что придется сдержать слово и дать Купрееву отсрочку от призыва, проговорил военный комиссар и положил трубку на рычаги услужливо подставленного к нему секретаршей телефонного аппарата. – Твое счастье, Купреев, пойдешь в армию не весной, а осенью.
"Черта с два я тебе пойду, – подумал призывник, – поступлю к тому времени или справку какую достану.
Заработаю денег за лето и куплю, если достать не получится".
Военный комиссар вытащил из стопки дел папку с фамилией Купреева и протянул секретарше:
– Отложи к осенним. Все, свободен.
«Свободен! Свободен! – стучало в голове у Купреева, пока он бежал по лестнице. Он уже не замечал мерзкой погоды, день казался ему прекрасным. – Свободен!»
А вот Борька Элькинд недолго чувствовал себя героем, спасшим товарища. Геройство улетучивалось, стоило посмотреть на повестку. Завтра к девяти утра предстояло явиться в военкомат, пройти медкомиссию.
Он знал: пощады ему не будет.
Один раз он уже отвертелся от призыва, а теперь все, кранты, упекут по полной программе. Всего лишь день у него в распоряжении.
– Мама, – упавшим голосом сказал он, – ты говорила, что у тебя есть знакомые в «дурке» и они могли бы на время положить меня туда на лечение?
– Так это из военкомата звонили?
– Да, завтра я должен явиться для прохождения комиссии.
– Погоди, не волнуйся, – дрожащими руками Роза Григорьевна принялась набирать телефонный номер, – все сейчас сделаем. Ты уж в лицей сегодня не ходи, и завтра тоже. Я сама позвоню и все им скажу, главное, не волнуйся.
* * *
Полковник Синицын спал до десяти утра, наверстывая упущенное за двое суток дежурства. Позавтракав, он оделся и посмотрел в зеркало: костюм, галстук, белый шарф, длинный плащ, шляпа, в руках портфель. Но как ни старался выглядеть сугубо гражданским человеком, военная выправка выдавала его с головой.
– Ну, и черт с ним! – полковник хлопнул ладонью по карману, ощутил твердые корочки удостоверения и вышел из квартиры.
Серая «мазда» полковника Синицына остановилась у ворот бывшего детского садика. Он сдал чуть назад, освобождая проезд, и прошел в калитку. Во дворе лицея было чисто, хоть и не ухожено.
Дюжий охранник тут же выбрался из-за стола и преградил полковнику дорогу.
– Вы к кому?
«Словно у нас в бюро пропусков», – подумал Синицын, а вслух сказал:
– К директору. Сына хочу в лицей определить.
Охранник отступил и сказал:
– На второй этаж и направо.
«Какого черта я ляпнул насчет сына? – подумал Синицын. – Почему не дочь? Великая сила – стереотип, от него отказаться не так-то просто».
Директор встретил посетителя приветливо, хотя сразу заподозрил неладное. На нового русского Синицын не походил, а военная выправка внушала опасения.
39 
