очень нудно 
78 
— Огинский, вы говорите? — княжна отвела от лица Юсупова пытливый взгляд и, снова прикрывшись зонтиком, двинулась вперед по живописной аллее. — Да, это действительно меняет дело. Мы с Вацлавом часто обсуждали трактаты немецких и английских экономов, сравнивая их теории, и порою спорили до хрипоты, не сходясь во мнении.
— Сочувствую ему, — с усмешкой сказал Юсупов. — Спорить с вами, сударыня, должно быть, нелегко. Мало того, что вы обладаете умом, которому мог бы позавидовать любой мужчина, так вы еще и ослепительно красивы, что, согласитесь, не может не отвлекать вашего оппонента от столь скучного предмета спора, как экономика. Грешно осуждать покойных, но Огинский, по-моему, был не прав, когда обсуждал с вами вещи, столь далекие от реальной жизни.
— Я понимаю так, что вы решили не повторять его ошибок и пойти иным путем, — раздался из-под кружевного зонтика голос княжны, в котором Юсупову послышалось кокетство.
Эта кокетливая нотка удивила его, но поручик тут же вспомнил, что княжна еще очень молода, а молодости свойственно смотреть вперед, а не назад. Юная душа обладает таким запасом жизненных сил, что легко заживляет даже самые глубокие сердечные раны. Образ поручика Огинского, убитого где-то в дождливой Польше, наверняка уже начал подергиваться в памяти княжны легкой дымкой забвения, теснимый другими, более свежими впечатлениями и образами.
Юсупов испытал даже нечто вроде легкого разочарования, обнаружив, что княжна Вязмитинова слеплена из того же теста, что и другие девицы одного с нею возраста. Впрочем, названное обстоятельство существенно облегчало его задачу: путь был свободен, а значит, следовало ковать железо, пока горячо.
— Ничего иного мне просто не остается, — сказал он, как бы невзначай дотрагиваясь рукой в белой парадной перчатке до локтя княжны. — Наукам я, как вам известно, не обучен, так что, пытаясь вести с вами ученую беседу, рискую непременно вызвать ваш смех. Подозреваю, что вы не хуже моего разбираетесь в лошадях, но где это видано, чтобы обсуждать лошадиные стати с девицею?! Да и зачем это надобно? Могу ли я говорить о пустяках, о каком-то навевающем тоску вздоре, имея перед глазами предмет, денно и нощно занимающий все мои помыслы?!
— О каком предмете вы говорите, сударь? — с притворным изумлением спросила княжна.
— О, сударыня, неужто вам и вправду нравится меня мучить? Я говорю о вас. Неужели вы не замечаете, что делаете со мною? С той самой минуты, как я вас увидел, я ни о чем не могу думать, кроме вас. Я сражен наповал, и только уважение к вашему горю, невольной причиной коего послужил мой приезд, помешало мне сказать вам об этом раньше.
Княжна опустила зонт и снова принялась пытливо разглядывать своего собеседника, отчего тому сделалось слегка не по себе: казалось, глаза княжны видят его насквозь. Поэтому, чтобы не встречаться с юной хозяйкой Вязмитинова взглядом, Юсупов скромно потупился.
— Простите, сударь, — мягко промолвила княжна, закончив осмотр. — Поверьте, я очень ценю ваше доброе отношение. Но разговор о любви — а ведь это он и есть, не так ли? — кажется мне преждевременным. Я понимаю, что ваша поспешность продиктована обстоятельствами, и все-таки в данный момент не могу ответить вам взаимностью. Ваше общество мне приятно, но это пока все, что я могу вам сказать.
Юсупов заставил себя посмотреть ей в глаза, коснулся руки княжны и мягко завладел ею.
— Учтивость велит мне сказать, что ваш ответ меня осчастливил, — сказал он. — Но сердце диктует иные слова, и разум мой ему вторит, что, поверьте, случается не так уж часто. Понимаете ли вы, в каком находитесь положении? Известно ли вам, что вы со всех сторон окружены врагами — врагами, которые жаждут если не вашей крови, то ваших денег? Они плетут грязные интриги и распускают о вас гнуснейшие сплетни, а вы... Вы беззащитны перед ними! Моя сабля, мои пистолеты, моя жизнь — все принадлежит вам, сударыня, но этого может оказаться мало, чтобы защитить вас от посягательств этих стервятников. Оружие хорошо против мужчин, но, когда в дело вмешиваются женщины с их ядовитыми жалами, сталь и порох теряют силу.
— Я знаю, вы говорите о княгине Зеленской, — заметно помрачнев, откликнулась княжна. — Да, это серьезный противник. Но известно ли вам, что она меня боится?
— Боже, как вы чисты и наивны! — вскричал Юсупов. — Она вас боится! Ну конечно же, боится! Это-то и плохо! Когда вы напутаете ее окончательно, она может решиться на ужасное преступление. А вы ее совсем не боитесь, и это дурно. Нельзя недооценивать противника, Мария Андреевна! Поверьте боевому офицеру, страх порой толкает людей на поступки, которые после называют героическими. Люди совершают невозможное, убегая от собственного страха. Положение очень серьезное, Мария Андреевна. Рискуя навлечь на себя ваш гнев, я все-таки скажу прямо: единственный выход для вас — это поскорее выйти замуж. Тогда и только тогда планы княгини Зеленской, которые ныне столь близки к осуществлению, окончательно рухнут и будут похоронены раз и навсегда.
78 
