44 
— Что ж, это неожиданно для меня. Больше ничего не хотите добавить?
— Нет, больше ничего… — Она отпила из чашки остывший кофе и уже спокойно, без надрыва спросила: — Что вы теперь будете делать?
— Брошусь с веревкой на Валерия Валентиновича. Вязать. Вы так торопитесь избавиться от мужа?
— Это не ваше дело.
— Как ловко у вас получается: то не мое дело, это не мое дело. Кстати вы правы: я не следователь. И дело об убийстве Сергеева не возбуждено. Скорее, будет отказ. Доказательств криминала маловато. Прокуратура не будет с этим связываться.
— Значит, моего признания недостаточно?
— Увы…
— Хорошо. — Она кивнула и решительно поднялась со стула. — Вас жена, наверное, уже ждет, а меня Валерий.
— Кстати, а он что же, плаванием не увлекается?
— Почему? Плавать ему нравится. Наверное, занят чем-то более важным, — странно усмехнулась она и двинулась к выходу.
— Сколько я вам должен за кофе? — крикнул он вслед. Татьяна Иванова это проигнорировала.
Алексей пожал плечами: ну, как угодно. А в холле меж тем уже появились Барышев и компания. Александра оглядывалась по сторонам, высматривая женщину, соблазнившую мужа покинуть раньше времени бассейн. Увидев даму, с которой беседовал муж, Александра засмеялась, а Барышев удивленно присвистнул:
— Леха, твое непокобелимое обаяние распространяется даже на самые отмороженные экземпляры! Уважаю! О чем вы шептались вдали от супружеских глаз?
— Как говорится, любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Догадайся с трех раз, что не мешало бы оторвать такому любопытному мужику, как ты?
— Ну уж нет! Может, это самая дорогая мне вещь в собственном организме? Кстати, я не доволен: ты неактивно вел себя в бассейне. Халявил, а потом и вовсе сбежал. До обеда еще три часа, пойдем на лыжную базу?
— Только если ты обещаешь, что кататься на лыжах мы будем в собственное удовольствие, а не назло рекордам.
— Ладно, я тебя вслед за женщинами поставлю, замкнешь строй. Пошли переодеваться.
Леонидов на всякий случай обернулся, но Татьяны Ивановой в спортивном комплексе уже не было. Должно быть, пошла собирать компромат на собственного мужа. А еще говорят, что муж и жена — одна сатана! Она — сатана. Он тоже не промах. Только разная сатана, вот такая штука получается!
Погодка на улице и впрямь установилась лыжная. Если бы он так не устал, радовался бы жизни. Сбежать, что ли? Рядом шел могучий Серега Барышев, всем своим видом говоря: не получится. До коттеджа они шли не спеша, наслаждаясь свежим, хвойным воздухом и тишиной.
В холле коттеджа Алексея ждал еще один сюрприз: на диване со стаканом апельсинового сока в руке его поджидал двоюродный брат управляющего Саша Иванов.
— Можно вас на два слова, Алексей Алексеевич?
— Это так важно? Я на лыжах собрался.
— Всего на пару минут. Наедине.
— Хорошо. Александра, иди, собирай Сережку и мне приготовь теплые вещи. Чтобы не замерз в лесу. Я сейчас.
Семейка Ивановых начинала Леонидова потихоньку доставать. «Я сейчас пошлю его куда подальше», — мечтательно подумал он, шагая вслед за Ивановым-младшим в комнату номер четырнадцать.
— Ну, а у вас что такого важного есть мне сообщить? — спросил он, присаживаясь на застеленную кровать. — Впрочем, догадываюсь: вы хотите заявить, что видели, как ваш двоюродный брат столкнул с балкона господина коммерческого директора. Верно?
— Не совсем так. Видите ли, я не ночевал в своем номере…
— Это я уже знаю. Где же вас черти носили?
— Дело личное: я был с женщиной и не хотел бы ее в это впутывать.
— Что, так серьезно? Она замужем? Вдова?
— Не надо меня сватать на роль героя-любовника. Я не дурак, понимаю, что ростом не вышел, -усмехнулся Саша Иванов. Алексей слегка обиделся: он был не согласен с тем, что невысокий мужчина не годится на роль героя-любовника. Иванов-младший меж тем продолжал: — Я человек мягкий, добрый, но не дурак, а всякий норовит попользоваться. И мне надоело подо всех ложиться. Короче, я был в боковой комнате. Вернее, сначала в холле, потом Валера вышел из своего номера и сказал, что идет поговорить с Пашей. Я пытался отговорить обоих, но коммерческий директор был сильно пьян, а в таком виде он себя не контролировал. Да братец и неплохо принял и рвался в бой отношения выяснять. Я отговаривал, честное слово! Но брат сказал, что на Пашу управу найдет. Они пошли на балкон. Я же плюнул и ушел к своей девушке: она меня ждала. У меня самого был серьезный разговор. Можно сказать, судьба дальнейшая решалась.
44 
