30 
Официант принес бутылку пива. Пенкин сидел бирюком и жевал свое мясо. За столом повисла пауза, которую нарушила Ирина:
– Виктор, мы тут про женское счастье говорили и установили критерии: здоровые дети, муж-добытчик и отсутствие домостроя. Что вы, как мужчина, на это скажете?
– Нормальные критерии, – согласился Пенкин, взглянул на меня и отвел глаза. – Как говорится, мужчина добывает мамонта, женщина его готовит.
– Кого? – не удержалась я. – Мужчину или мамонта?
– Обоих, – хмыкнула Татьяна. – Сначала мужика, чтобы смог на охоту пойти, потом мамонта, чтобы смог мужика накормить.
– Ой, ребята, вы здесь! Я сейчас к вам вернусь! – Аленка, бросила сумочку на свободный стул и исчезла.
– Она же в ресторан собиралась? – удивилась я. – Не срослось, что ли?
Мы немного погадали, что не так со свиданием подруги, и тут она появилась с тарелкой десертов.
– Ален, тебя этот твой Саид не покормил, что ли? – спросила я. – Как в ресторан съездили?
– Какой «съездили»! Знаешь, где ресторан? Вон за стенкой комнатки. Это их рестораны. Хочешь тебе – мексиканский, хочешь – итальянский. Мы пошли, как дураки, в рыбный, я наелась какой-то дряни. А потом он мне – бонжур-оревуар, и свалил. Дела у него!
Она фыркнула и принялась за пирожные. Увы, романтическое свидание не состоялось.
– Да ладно тебе, не расстраивайся, – коснулась ее руки Ирина. – Здесь тоже хорошо можно развлечься. Я смотрела программу – сначала шоу-варьете, потом дансинг, потом дискотека.
– Ладно, – мрачно согласилась Аленка, – будет вам варьете. Вина закажем?
Обещанное шоу-варьете оказалось концертом, подготовленным силами местных аниматоров. Давали его в конференц-зале, пристроенном к основному зданию отеля. Идти туда надо было через улицу, уже совсем «ночную» – темнело здесь часов в шесть вечера по-нашему. Тьма была по-южному абсолютной, и казалось, стоит только сойти с дорожки, отмеченной огоньками невысоких фонарей, стоит только потерять из виду вывеску конференц-зала – так и будешь бродить по громадной территории, натыкаясь на кусты и пальмы. Мы, держась вместе, благополучно добрались до места и почти не опоздали. Действо на небольшой сцене с ширмами-кулисами только начиналось. Зал был забит почти полностью, и нам пришлось рассыпаться, отыскивая себе места. Девчонки нашли три кресла ближе к сцене, а я с шефом застряла в задних рядах.
На сцене под звуки «самбы» метались три пары. Парни в блестящих штанах и манишках на голое тело, девушки в шлемах с перьями и купальниках, открывавших бедра и спины. Пять человек танцевали слаженно, а шестая, самая тоненькая и невысокая девушка, танцевала как-то напряженно, «в полноги», то и дело поглядывая на остальных. Но танец понравился, зрители шумели и аплодировали.
– Тоже мне, шоу! Самодеятельность дворовая! – фыркнул шеф.
Следующими на сцену вышли европеец и африканец. Они сели на стулья, развернули газеты и под музыку стали изображать, как они их читают, потом меняются газетами, потом – местами. Движения танцоров были нарочито прерывистыми, будто они – заводные манекены. А потом «манекены» отшвырнули стулья и выдали такой брейк-данс, что публика взвыла от восторга и зашлась в овациях.
– Да, эти чуть получше. – Пенкин смотрел на танцоров, брезгливо оттопырив губу. – Но не «Мулен Руж».
– А вы бывали в «Мулен Руж»? – удивилась я: тоже мне, эксперт.
– Бывал. Я много где бывал и такое видел, что эта самодеятельность для отеля пять звезд «ультра» – просто позор.
– Да ладно вам, Виктор Алексеевич, стараются ведь ребята, – заступилась я.
– Оно и видно, как стараются. А настоящий профессионал танцует так, что зрители забывают, где они и что с ними.
Теперь на сцене был парень, наряженный в жуткую тетку: зеленое платье с блестками, черный парик, гротескный макияж. Парень под фонограмму открывал рот и тряс накладным бюстом. Клоунада отдавала пошлостью. Или это я прониклась настроением шефа? Вот ведь, испортил впечатление от концерта. Впрочем, следующим номером был лирический дуэт, ребята порхали по сцене, почти как в балете, и я опять загляделась.
– Правда, молодцы? – сказала Ирина, когда мы после часового шоу возвращались в отель.
– Мне понравилось, – согласилась я. – А Виктору Алексеевичу – нет.
– Почему? По-моему, очень мило у них получилось, – заметила Ирина.
30 
