Особенно,... 
61 
Тут герцог слегка запнулся. У Свифта сложилось мнение, что тот сначала собрался было представиться полным титулом, а потом почему-то передумал. Интересно, что это может значить? Возможно, потом, когда удастся познакомиться с правилами австралийского этикета…
Англичанин был прав в том смысле, что герцог действительно собирался назвать свое полное имя, которым он в первый визит представлялся дону Себастьяну. Однако сразу вспомнить его он не смог и поэтому ограничился фамилией.
– Счастлив знакомству, – поклонился Джонатан. – Сэр Уильям был бы рад видеть вас своим гостем, но нас уже осведомили об инструкциях, данных вашей светлости императором.
– В этот визит они не действуют, – улыбнулся герцог. – Корабль достаточно велик для того, чтобы можно было взять с собой достойную охрану. Так что его величество отменил свой запрет. Я как раз собирался посмотреть город, а то до сих пор как-то не получалось, но если сэр Уильям оказывает мне честь своим приглашением, буду рад принять его прямо сейчас, не откладывая.
Дон Себастьян с интересом глядел на англичанина – ну-ка, и как он теперь будет выкручиваться? Но, оказывается, такой вариант не стал для Свифта неожиданным. К нему вдруг подбежал какой-то пацан, Свифт сказал ему несколько слов, и тот со всех ног помчался вверх, где в трети лиги от порта на холме стояли церковь и дом покойного каноника. Сам же англичанин ответил, что он рад, его патрон тоже будет рад, и поэтому он, Свифт, с удовольствием проводит дорогих гостей.
Герцог кивнул, сказал несколько слов коменданту, от чего тот буквально расцвел и тут же заявил, что, к величайшему сожалению, неотложные служебные дела требуют его присутствия…
И исчез, даже не уточнив, где именно.
За ужином сэр Уильям беседовал со своим секретарем о состоявшемся днем визите.
– Ну что же, – подвел итог он, – думается, что на первый вопрос его величества ответ уже есть. Можно почти наверняка сказать, какова была цель первого визита сюда австралийцев.
– Купить животных, – кивнул Свифт.
– Нет, это не главное. Они установили личные контакты с тем, с кем и собирались, то есть с властью и торговлей. Судя по всему, здешний комендант куплен ими с потрохами, а про Гонсало я и не говорю. Кстати, отсюда не видно подробностей, но я уверен, что в шлюпке, которая сейчас направляется к австралийскому кораблю, именно он и находится.
– Но ведь пока непонятно, в чем заинтересованы австралийцы, – с сомнением сказал Свифт. – Домашнего скота им больше не нужно. Кроме, может быть, слонов, которых, кстати, Англия сможет им предоставить дешевле и быстрее, чем Испания.
– Мой юный друг, – вздохнул сэр Уильям, – герцога не интересует Испания. Он ведет свои дела с конкретными людьми, причем не только щедро, но и честно.
– Пока это ему выгодно.
– Если иметь в виду выгоду не сиюминутную, а долговременную, то это выгодно всегда. Поэтому он наверняка предпочтет получить своих слонов от коменданта – где, кстати, этот испанец собирается их взять? Пусть даже чуть позже, чем от Англии, обидев тем самым дона Себастьяна. И если мы решим вмешаться в эту операцию, то нам придется не конкурировать с алькальдом, а действовать совместно с ним. Если, конечно, мы не хотим ссориться с герцогом. А мы не хотим, тем более сейчас и из-за каких-то слонов.
– Да, сэр, а вы поняли, какой пост он занимает в своей империи?
– Скорее всего, министр колоний. Но это неважно, а важно то, что он является близким другом австралийского императора, в чем я ему склонен верить. Вот, посмотрите.
С этими словами Темпл протянул Свифту небольшой листок плотной бумаги.
Джонатан присмотрелся. Черно-белый рисунок, но способ исполнения непонятен. Очень качественный. На первом плане стоят два молодых человека. В том, что стоит справа, можно узнать герцога, только без бороды. Рядом второй, чуть пониже, но гораздо шире в плечах и с небольшой бородкой. За ними – какой-то невообразимо огромный дворец.
– Это не рисунок, а так называемая светопись, или фотография, – пояснил Темпл. – Герцог обещал завтра показать мне данный процесс в деталях, а пока просто имейте в виду. У них есть машина, которая может запечатлевать выбранные мгновенья. И она, в отличие от художников, не умеет льстить своим клиентам.
Вообще-то сэр Уильям не ошибался, считая, что на врученной ему бумаге точно изображен действительно имевший место в жизни сюжет. Этот снимок был сделан в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году. Свежеиспеченный кандидат физматнаук Баринов и приехавший в отпуск капитан Романцев сфотографировались на смотровой площадке в Лужниках. Фоном послужило здание МГУ.
61 
