Особенно,... 
49 
В конце концов Мэтт решил, что будет держаться с Роксаной в рамках, так сказать, нейтральных отношений. То есть никаких разговоров на личные темы, только по делу. Он посмотрит новые проекты Роксаны, и они обсудят, как ей работать дальше. Тема неисчерпаемая, ее хватит не на один час. Да и Роксане наверняка придется по нраву, если они будут говорить только по работе, она ведь уже устала от их постоянных пикировок с выяснением отношений.
И все же какую чудовищную ошибку он допустил, обрушив на Роксану свои обвинения до того, как провел расследование! Как он мог действовать под влиянием эмоций, а не на основе проверенных фактов? Как мог слепо поверить Дереку, прекрасно зная, каким легкомысленным тот всегда был? Все эти мучительные мысли терзали Мэтта всю неделю, не давая ему ни спокойно работать, ни отдыхать. Напрасно он пытался внушить себе, что ничего страшного не произошло, что если Роксана и впрямь окажется невинной жертвой, то он компенсирует ее страдания изрядной денежной суммой и после этого его совесть будет чиста, что Роксана вовсе не так сильно уж пострадала, и все такое. В глубине души Мэтт понимал, что дело вовсе не в угрызениях совести, оттого что он, быть может, обидел невиновного человека. Мэтта мучило совсем другое: осознание того, что он в любом случае уже потерял Роксану.
Конечно же она его не простит: в этом Мэтт даже не сомневался. И никакие щедрые компенсации не помогут ему вернуть ее расположение. Загладить вину, если выяснится, что он перед ней виноват, – да, но не более того. Роксана уже никогда не будет смотреть на него влюбленным взглядом, никогда не будет доверчиво тянуться к его губам, откровенно смеяться его шуткам. То, что произошло между ними в прошлую субботу, было всего лишь случайностью, отголоском их прежних отношений. Да и то, быть может, Роксана и в самом деле отчасти разыграла пылкую страсть, чтобы потом остудить его неуместный пыл колкими насмешками.
Тогда какого лешего он едет в свой загородный дом? Зачем ему видеться с Роксаной, когда между ними уже не может быть никаких близких отношений? Эти вопросы Мэтт то и дело задавал себе, яростно крутя баранку своего автомобиля. И не уставал так же яростно ругать себя за то, что совершает одну невероятную глупость за другой.
Ну и с какой радости ты так вырядилась? – с сердитым недоумением спросила себя Роксана, оглядывая свое отражение в большом настенном зеркале. На ней был шифоновый сарафан цвета промытой дождем зелени, в мелкий белый горошек, с облегающим лифом на тоненьких бретельках и широкой «летящей» юбкой длиной чуть ниже колен. На ногах – элегантные белые босоножки на высоких каблуках. Ногти на руках и ногах накрашены блестящим золотистым лаком, волосы пышным ореолом обрамляли лицо с почти незаметным, аккуратным макияжем. И духи – очень тонкий, но одновременно теплый и чувственный аромат с возбуждающими нотками иланг-иланга. Духи уж совершенно ни к чему, с раздражением подумала Роксана. Но теперь избавиться от запаха духов не представлялось возможным.
Роксана и сама не понимала, зачем так тщательно нарядилась к приезду Мэтта. Однако когда она начала выбирать платье и все остальное, ей казалось, что она будет выглядеть не то что непарадно, а, напротив, очень просто, так сказать, совершенно буднично. Вышло же – неуместно нарядно и даже несколько вызывающе. Теперь Мэтт, чего доброго, снова вообразит, будто она хочет его соблазнить. Ведь человеку, страдающему манией преследования, только дай повод. А чем не повод, например, полупрозрачная ткань ее сарафана, под которым смутно просматриваются белоснежные кружевные трусики и такой же бюстгальтер? Или живописно уложенные волосы, благоухающие чувственными духами? Как глупо все получилось!
А с другой стороны, какое ей дело, что подумает Мэтт о ее внешнем виде? Флаг ему в руки, пусть строит свои маниакальные предположения и исходит желчью. Прежде всего, она оделась по погоде, ведь сегодня ужасно жарко. Почему она должна париться в плотных костюмах из-за какого-то болвана? Какое ей вообще может быть дело до того, что подумает о ней Мэтт? Все равно его мнение о ней настолько плохое, что хуже уже просто быть не может. К тому же сам Мэтт и не помышляет заботиться о том, чтобы выглядеть достойно в ее глазах.
Да это было бы и бесполезно, язвительно подумала Роксана. Он уже проявил себя во всей своей красе, и, превратись он хоть в ангела, это ему не поможет. Мэтт Флеминг – бессердечная, бесцеремонная скотина, и, как бы он ни вел себя в дальнейшем, я всегда буду считать его только таким.
49 
