.
Очередная сказка о Золушке 
7 
Роберт почувствовал, что еще немного, и он сварится в собственном поту. Он поднялся и направился под душ. Он стоял под ледяными струями, пока кожа от холода не покрылась пупырышками и не пропало желание забраться в холодильник и заснуть.
Когда он вернулся в лабораторию, Камилл разговаривал с Патриком. Патрик морщил лоб, растерянно шевелил губами и смотрел на Камилла жалобно и заискивающе. Камилл скучно и терпеливо говорил:
– Постарайтесь учесть все три фактора. Все три фактора сразу. Здесь не нужна никакая теория, только немного пространственного воображения. Нуль-фактор в подпространстве и обеих временны́х координатах. Не можете?
Патрик медленно помотал головой. Он был жалок. Камилл подождал минуту, затем пожал плечами и выключил видеофон. Роберт, растираясь грубым полотенцем, сказал решительно:
– Зачем же так, Камилл? Это же грубо. Это оскорбляет.
Камилл снова пожал плечами. Это получалось у него так, будто голова его, придавленная каской, ныряла куда-то в грудь и снова выскакивала наружу.
– Оскорбляет? – сказал он.– А почему бы и нет?
Ответить на это было просто нечего. Роберт инстинктивно чувствовал, что спорить с Камиллом на моральные темы бесполезно. Камилл просто не поймет, о чем идет речь.
Он повесил полотенце и стал готовить завтрак. Они молча поели. Камилл удовольствовался кусочком хлеба с джемом и стаканом молока. Камилл всегда очень мало ел. Потом он сказал:
– Роби, вы не знаете, они отправили «Стрелу»?
– Позавчера,– сказал Роберт.
– Позавчера… Это плохо.
– А зачем вам «Стрела», Камилл?
Камилл сказал равнодушно:
– Мне «Стрела» не нужна.
ГЛАВА 2
На окраине Столицы Горбовский попросил остановиться. Он вылез из машины и сказал:
– Очень хочется прогуляться.
– Пойдемте,– сказал Марк Валькенштейн и тоже вылез.
На прямом блестящем шоссе было пусто, вокруг желтела и зеленела степь, а впереди сквозь сочную зелень земной растительности проглядывали разноцветными пятнами стены городских зданий.
– Слишком жарко,– возразил Перси Диксон.– Нагрузка на сердце.
Горбовский сорвал у обочины и поднес к лицу цветочек.
– Люблю, когда жарко,– сказал он.– Пойдемте с нами, Перси. Вы совсем обрюзгли.
Перси захлопнул дверцу.
– Как хотите. Если говорить честно, я ужасно устал от вас обоих за последние двадцать лет. Я старый человек, и мне хочется немножко отдохнуть от ваших парадоксов. И будьте любезны, не подходите ко мне на пляже.
– Перси,– сказал Горбовский,– поезжайте лучше в Детское. Я, правда, не знаю, где это, но там детишки, наивный смех, простота нравов… «Дядя! – закричат они.– Давай играть в мамонта!»
– Только берегите бороду,– добавил Марк, осклабясь.– Они на ней повиснут.
Перси что-то буркнул себе под нос и умчался. Марк и Горбовский перешли на тропинку и неторопливо двинулись вдоль шоссе.
– Стареет бородач,– сказал Марк.– Вот и мы ему уже надоели.
– Да ну что вы, Марк,– сказал Горбовский. Он вытащил из кармана проигрыватель.– Ничего мы ему не надоели. Просто он устал. И потом он разочарован. Шутка сказать – человек потратил на нас двадцать лет: уж так ему хотелось узнать, как влияет на нас космос. А он почему-то не влияет… Я хочу Африку. Где моя Африка? Почему у меня всегда все записи перепутаны?
Он брел по тропинке следом за Марком, с цветком в зубах, настраивая проигрыватель и поминутно спотыкаясь. Потом он нашел Африку, и желто-зеленая степь огласилась звуками тамтама. Марк поглядел через плечо.
– Выплюньте вы эту дрянь,– сказал он брезгливо.
– Почему же дрянь? Цветочек.
Тамтам гремел.
– Сделайте хотя бы потише,– сказал Марк.
Горбовский сделал потише.
– Еще тише, пожалуйста.
Горбовский сделал вид, что делает тише.
– Вот так? – спросил он.
– Не понимаю, почему я его до сих пор не испортил? – сказал Марк в пространство.
Горбовский поспешно сделал совсем тихо и положил проигрыватель в нагрудный карман.
Они шли мимо веселых разноцветных домиков, обсаженных сиренью, с одинаковыми решетчатыми конусами энергоприемников на крышах. Через тропинку, крадучись, прошла рыжая кошка. «Кис-кис-кис!» – обрадованно позвал Горбовский. Кошка опрометью бросилась в густую траву и оттуда поглядела дикими глазами. В знойном воздухе лениво гудели пчелы. Откуда-то доносился густой рыкающий храп.
– Ну и деревня,– сказал Марк.– Столица. Спят до девяти…
7 
