25 
— А почему мужчины так любят напоминать им об этом? — возмутилась она.
— Наверное, надеются, что однажды женщины научатся лучше продумывать свои поступки. Я ведь говорил вам, что в наших лесах водятся леопарды.
Ну вот, сейчас он будет отчитывать ее. Но она уже не в том возрасте, чтобы выслушивать порицания. К тому же все закончилось без жертв, если не считать оставшегося голодным леопарда.
— Ну и что? — с вызовом спросила она. — А вы разве не способны допустить, что об этом можно забыть? Кстати, спасибо вам, господин Бхаттараи за спасение моей бездарной женской жизни, — сказала она и резко отвернулась.
Они явно ссорились.
— Я не сказал, что ваша жизнь бездарная, — ответил он раздраженно. — Наоборот, ваша жизнь слишком дорога мне, чтобы позволить вам так бездарно потерять ее.
Синтия метнула на него колючий взгляд и снова повернула голову к озеру.
Ах, конечно, она нужна ему для того, чтобы реабилитировать честь его семьи. И какая бы хорошенькая и соблазнительная она теперь ни стояла перед ним, ему на это наплевать. Он не видит в ней ничего, кроме своей цели. Да, мужчины, какими бы благородными, обаятельными и тонкими они ни казались, все же остаются мужчинами — непоколебимо уверенными в своей правоте, слепыми и безжалостными эгоистами. Черт, он даже не обнял ее, чтобы утешить! А вместо этого набросился с упреками. Ух!
Синтия кипела от негодования, невидящим взглядом обозревая гладь озера.
— Мисс Спаркс, — услышала она рядом его тихий голос. — Синтия, — чуть громче повторил он, увидев, что она не отреагировала.
Он уже дважды назвал ее по имени. Это что-то новое. Понятно, в первый раз ему не приходилось выбирать слова, а теперь… Теперь он наверняка сделал это умышленно. Что он хочет ей сказать, называя ее по имени?
Но не успела она отозваться, как его большая теплая ладонь легла ей на плечо. Она выпрямилась, почувствовав, как ее с головы до ног окатила волна чувственной дрожи.
Глубоко вздохнув, она медленно повернула к нему голову.
— Простите меня, Синтия, — продолжал он, заглядывая ей в глаза. — Вы не против, если я буду называть вас по имени?
Она только отрицательно покачала головой. От неги, разливающейся по телу, у нее онемел язык.
— Простите меня. Я погорячился. Очень испугался за вас. И наговорил резких слов. Я сожалею…
У Синтии где-то в районе сердца расцвела огромная улыбка, но лицо ее оставалось невозмутимым, несмотря на то, что его ладонь продолжала лежать на ее голом плече и ее плоть от этого таяла как воск.
— Я тоже… — умудрилась ответить она. — Это вы должны простить меня… за глупость и неосторожность.
Он улыбнулся и убрал руку с ее плеча.
— С кем не бывает? Мы оба хороши. А в честь перемирия давайте вместе искупаемся, — предложил он.
— Неплохая идея, — согласилась она, повеселев, и с камня, на котором стояла, плюхнулась в воду.
Глава 5
Они вернулись в замок в половине девятого — шумные, веселые и голодные ввалились в столовую.
Хари, увидев их, всплеснул руками.
— Доброе утро, мисс Спаркс! Надеюсь, у вас была приятная прогулка? — спросил он.
— На редкость, Хари, — ответила она, глянув на Махеша, который с неизменной вежливостью отодвинул для нее стул.
— Мисс Спаркс, — продолжал Хари, дождавшись, пока она усядется, — поделитесь опытом: как вам удалось сбежать из замка незамеченной? В нашем шпионском деле ваш опыт может оказаться неоценимым.
— Что ж, Хари, — ответила она, лукаво блеснув на него глазами. — С удовольствием поделюсь своими нехитрыми секретами. — Она сделала важное лицо и подняла вверх указательный палец. — Во-первых, чтобы сбежать незамеченным, нужно постараться накануне никому об этом не рассказывать. Во-вторых, во время бегства необходимо всецело полагаться на удачу, что на вашем пути никто не появится. А в-третьих, желательно, чтобы конюшня была заперта на более тонкое и легкое бревно, так как в процессе открывания и закрывания конюшни риск оказаться замеченным значительно увеличивается, потому что, простите, без громких проклятий это чертово бревно ни поднять, ни сдвинуть с места не удается.
Махеш и Хари, едва дослушав ее, взорвались смехом, и даже Дипак, подслушивавший ее инструкцию из кухни, не выдержал и хохочущий, с белыми от муки ладонями, появился в дверях.
Едва вспышки смеха погасли, невозмутимая Синтия добавила:
— Надеюсь, за столь ценную инструкцию я заслужила обильный завтрак?
25 
