очень нудно 
56 
— Мама, я так за него боюсь, — слезы навернулись на глаза Алины. — Мне почему-то страшно.
— Вот глупости!
— Я знаю, что глупости. Но мне страшно. Скорее бы он вернулся!
— Скоро, Алинушка, скоро вернется. Ты же помнишь, что он обещал, когда последний раз звонил: неделька-другая, и он приедет. Сыграем свадьбу…
— Мама, я без него очень скучаю!
— Знаю, дочка, знаю, — Настасья Тимофеевна ласково погладила дочь по голове. — Он парень хороший, мне нравится. И папе понравился…
— Скорее бы он возвращался. И только бы с ним ничего не случилось!
Сердце девушки ее не обманывало — в более паршивую передрягу Банда еще не попадал.
Именно в это время где-то там, далеко на юге, в Одессе, он лежал без сознания на грязном и холодном бетонном полу больничного морга…
* * *
Очнулся он мгновенно. Ведро ледяной воды, вылитой Остапом Банде на голову, сразу же привело его в чувство.
Он приподнял тяжелую голову и обвел взглядом все вокруг, пытаясь вспомнить, что с ним произошло, где он сейчас и как сюда попал. Наткнувшись взглядом на Остапа, Василия Петровича и этого, неизвестного, ударившего его сзади, он вспомнил все и застонал от боли.
— Ну вот и оклемался, кадр, — констатировал возвращение сознания к Банде Василий Петрович.
Он уже успел сбросить свой белый халат, перчатки и остался в джинсовом костюме и легкой футболке. — Иди, зови Нелли Кимовну.
Тот, который ударил Банду, вышел из прозекторской, а Василий Петрович поставил напротив Банды два стула и уселся на одном из них. Остап молча, не двигаясь и не спуская глаз с Бондаровича, стоял у двери, все так же сжимая свою резиновую дубинку.
Банда, снова уронив голову на грудь, пытался сосредоточиться.
«Так. Сколько времени я был в «отключке»?.. Вот черт, руки связали, даже на часы не посмотришь!»
Он сидел на стуле с высокой спинкой, и руки его были стянуты за спинкой стула так, что Банда и пошевелиться не мог. Парень попытался растянуть узел или хоть немного подвигать руками, но это ему не удалось — узел вязал профессионал, и освободиться от него или чуть расслабить было невозможно.
Дверь открылась, и в прозекторскую вошла Рябкина. Все такая же симпатичная, улыбчивая — ну просто само обаяние! Выдавали ее только глаза — глаза были теперь злые и строгие, холодным прищуром будто пронизывая Банду насквозь.
— Ну здравствуй. Банда! — улыбнулась она ему, усаживаясь на стул напротив и грациозно положив ногу на ногу, отчего приоткрылись красивые круглые колени. — Мы с тобой уже вроде пытались беседовать по душам, но ты оказался не слишком откровенным. Придется нам с тобой поговорить еще раз. Только более открытый и честно. Ты, надеюсь, не против?
— Поговорим, — чуть шевельнул Банда пересохшими губами. — Только дайте попить сначала.
— С этого, если мне память не изменяет, и прошлый наш разговор начался, да? — она снова улыбнулась ему. Голос ее звучал так ласково, что трудно было поверить в то, что сейчас друг против друга сидят два заклятых врага. Только один был связан, а другой чувствовал себя вполне комфортно в окружении своих дрессированных горилл. — Карим, дай ему, пожалуйста, попить. И нельзя ли его развязать?
— Сейчас, Нелли Кимовна, — бросился выполнять поручение тот, что треснул Банду по голове, а Василий Петрович отрицательно покачал головой, покосившись на хозяйку:
— Не надо пока развязывать, Нелли Кимовна. Пусть так посидит, не сдохнет.
— В таком случае выйдите все в соседнее помещение… Напоил? — обратилась она к Кариму, поднесшему стакан воды к губам Банды. — Ну вот и отлично. Выйдите все, нам с Бондаренко надо немного поговорить. Когда вы мне понадобитесь, я вас позову. И вы, Василий Петрович, тоже, пожалуй, идите, — она указала взглядом на дверь к патологоанатому.
Теперь в комнате остались только они, Банда и Рябкина, и оба с нескрываемым любопытством рассматривали друг друга, будто заново изучая, заново просчитывая возможности и способности противника. И Рябкина заволновалась — это был совсем другой Банда, совсем не тот алкаш, которого она брала на работу.
Как же раньше она не заметила пристальный и внимательный взгляд его серых глаз?! А приятные и волевые черты лица? А широкую накачанную грудь?
Неужели он такой артист, что смог спрятаться под маской даже от нее, от внимания которой не ускользала ни одна мелочь?! Это было крайне неприятно, но Нелли Кимовна постаралась справиться с волнением, усилием воли подавив нарастающую тревогу.
56 
