очень нудно 
41 
Оставшийся внутри палаты чеченец крикнул:
— У меня тут двое заложников! Давай, заходи и клади оружие на пол — иначе я пристрелю обоих!
Панкрат чертыхнулся. Мешкать, однако, не следовало — вах наверняка вызовет подмогу (если уже не вызвал), и тогда Суворину, если он так и будет стоять в коридоре, несдобровать по причине невыгодной позиции.
* * *
Командир диверсионного отряда чеченских боевиков по очереди связывался по рации с четверками, которые должны были захватить второй и третий этажи этого крыла.
На первом все уже было в порядке — раненых из трех палат согнали в спортзал вместе с одним врачом и двумя медсестрами, схваченными во время обхода, который они как раз проводили в момент штурма. Те кровати, что стояли в палатах, послужили материалом для баррикады, которой перекрыли вход в крыло со стороны главного здания. За нагромождением железных каркасов и деревянных рам укрылись двое чеченцев, готовых “тепло” встретить всех желающих получить в живот свинцовую пилюлю.
На втором этаже тоже обошлось без происшествий.
Зато на третьем… В эфире была тишина. Вернее, легкое потрескивание. На частоте, выделенной для оперативного обмена информацией, четверка не отвечала.
Шайтан! А ведь как хорошо все начиналось… Он был уже почти уверен в успехе.
Что же там, наверху, случилось?
Командир вознес страстную мольбу Аллаху: услышь, помоги, не дай рухнуть так тщательно продуманной и подготовленной операции. Все во славу Твою!
Видимо, связь с Аллахом сегодня была получше, чем с остальными бойцами группы — милосердный услышал и немедленно исполнил просьбу командира боевиков.
Чудо! — эфир вдруг ожил. Облегченно вздохнув, тот отрегулировал частоту и приблизил к уху динамик рации.
— ..не знаю, что здесь происходит, — услышал он непозволительно растерянный голос. — Думаю, троих мы уже потеряли. Я остался один на этаже, держусь пока в послеоперационной палате. Шантажирую их заложниками. На все воля Аллаха… — закончил боец уже безо всякого выражения.
Командир размышлял недолго:
— Всевышний с тобой! Держись, я посылаю к тебе еще троих. Отвлеки внимание неверных, а они зайдут с тыла.
Он тут же переключился на четверку, занявшую второй этаж:
— Рахиб, возьми двоих парней и разберитесь, что на третьем. Осторожно, ребята там вооружены. Трое сынов Аллаха уже погибли от рук неверных. Отомстите за них!
* * *
Панкрат не тратил времени на размышления. Вернее, мысли пронеслись в его мозгу настолько быстро, что это заняло всего лишь какие-то мгновения. Шанс у него еще оставался. Один-единственный, и его надо было использовать. Мизерный шанс. Надеяться можно было лишь на то, что чеченец не убьет его сразу же. Психология горцев — психология варваров, и Панкрат был почти уверен в том, что боевик сохранит ему жизнь. По крайней мере, не начнет стрелять сразу. Оставит жить, чтобы потом сполна насладиться мучениями неверного, прикончившего троих его товарищей.
Он расстегнул рукав куртки и вложил в него нетяжелое, но отлично сбалансированное метательное перо (отыскалось в кармане спецкостюма). Еще раз вдохнул и медленно выдохнул, нормализуя дыхание.
— Я иду! — крикнул он в ответ. — Только не стреляй в раненых!
Суворин вошел в палату, держа в левой руке “аргон”, а в правой пистолет. На лице чеченца, стоявшего у изголовья передвижной кровати, появилась довольная ухмылка. Улыбка подкреплялась стволом автомата, направленным точно в живот Суворину.
— Давай-давай, — поторопил его бандит. — Клади оружие, клади…
Панкрат усмехнулся, и его улыбка не предвещала чеченцу ничего хорошего.
— Кладу-кладу, — произнес он, присев, и опустил на пол пистолет, а рядом — “аргон”.
— Руки подними! — рявкнул вах, дернув стволом автомата вверх. — Ну, живо!
Чуть помедлив, Панкрат повиновался.
Последнее, что увидел в своей жизни чеченец, была бледная вспышка ножевого лезвия, вспоровшего воздух с резким свистом. Оно вошло ему точно в правый глаз, погрузилось вглубь на всю длину и поразило мозг.
Он даже не успел выстрелить. “Аргон” выпал из его рук и звякнул о кафель пола. Следом за своим оружием рухнул и сам чеченец, умерший еще до того, как его тело коснулось холодной белой плитки.
Панкрат шумно выдохнул сквозь зубы. Перевел взгляд на раненого, лежавшего у стены справа, и увидел, как округлились его глаза, остановившиеся на чем-то за спиной Суворина.
41 
