Последние отзывы

  13  

— Подумать только! Оказывается, ты немного повзрослела за этот год! — с издевкой сказал Ол.

Макси проигнорировала его слова, хотя это и было нелегко.

— Ты несколько раз намекал, что пытался связаться со мной… Зачем? У меня уже есть окончательный вариант документов о разводе. Больше никаких дел у нас с тобой нет. И быть не может!

— Мое дело не имеет никакого отношения к нашему разводу. Возникла некоторая проблема. Семейная. Ее решение требует твоего присутствия.

— Что-то с дедушкой? — испуганно проговорила Макси, и у нее подогнулись коленки.

— Нет, нет, не с дедушкой, — сразу же поторопился успокоить ее Ол. — Понятия не имею, что там произошло между вами двоими, это не мое дело, но Макс никогда не спрашивает о тебе, а уж тем более он никогда не стал бы тебя о чем-нибудь просить, — проговорил он, глядя на Макси с явным осуждением.

Его осуждение на первый взгляд было вполне объяснимо, ведь дедушка долгое время был для нее всем на свете. Он заботился о ней после смерти родителей, которые разбились в горах в Швейцарии, катаясь на горных лыжах.

Дедушке было шестьдесят с небольшим, когда он лишился единственного сына и остался с пятилетней внучкой на руках. В таком возрасте не каждый решится взвалить на себя такую обузу. Материальное положение Макса Кемпбелла вполне позволяло ему нанять гувернантку, а затем отправить свою внучку в элитный частный интернат. Но он этого не сделал. Он стал ей и матерью, и отцом. По выходным, когда Макси не нужно было идти в школу, он возил ее с собой на деловые встречи, так как не хотел расставаться с внучкой ни на минуту. А потом они заезжали в какое-нибудь кафе, где дружно лакомились любимыми обоими пирожными.

В детстве Макси просто обожала деда, рано поняв, что за строгим фасадом скрывается щедрая и нежная душа. Тогда она еще не знала, что все это было одним притворством, лишь видимой частью его коварного плана.

— Значит, это была полностью твоя инициатива? А почему же ты подумал, что можешь делать то, на что даже мой дедушка не решился?

— Мне всегда казалось, что ты любишь мою бабушку, — тихо сказал Ол.

Макси нахмурилась.

— А какое отношение имеет наш разговор к твоей бабушке?

— Три недели назад у нее был инфаркт.

— Что?! Но почему же мне ничего не сообщили сразу? Почему мне не позвонили?

— Куда? Разве ты оставила нам свой адрес или телефон? Ты же отказалась видеть кого-либо из нас без присутствия своего адвоката, ты не забыла?

— Да, но…

— Никаких но, Макси. — Его голос был резок. — Ты дала ясно понять, что не хочешь иметь ничего общего с членами нашей семьи.

У девушки не было сил смотреть в эти обвиняющие глаза. В его устах все звучало просто ужасно. Но ведь у нее были причины так поступить. Причины, о которых он эгоистично умалчивает.

— А как бабушка чувствует себя сейчас? — спросила Макси взволнованно.

— А тебе разве есть до этого дело?

Ее глаза вспыхнули зеленым пламенем.

— Конечно же есть!

— Ну… уже неплохо. Бабушка… Как бы тебе объяснить… Она очень изменилась, — уклончиво ответил Ол. — И она хочет тебя видеть.

Опять он ведет себя в своем стиле. Никаких «не могла бы ты», «возможно, ты бы хотела», «быть может, ты заедешь»… Нет, только голая констатация факта.

Макси облизнула пересохшие губы.

— Когда?

— Ну не сегодня, конечно, — хмыкнул он, окидывая взглядом ее ночное одеяние.

Макси надеялась, что та паника, которая царит у нее внутри, не отражается на ее лице. Ее разрыв с семьей два года назад был окончательным и бесповоротным. Одна мысль о том, чтобы вернуться — причем добровольно — в логово льва, вызывала у нее головокружение.

— Приезжай завтра.

— Завтра? Так срочно? Неужели бабушка настолько больна?

— Твоя озабоченность несколько запоздала, но бабушка все равно будет рада, что ты все-таки беспокоишься о ее здоровье. И чем раньше ты ее порадуешь, тем лучше.

Макси так крепко сжала руки в кулаки, что костяшки пальцев побелели. Она не знала, что делать. В голове мелькали самые разные мысли, а сердце было полно противоречивых чувств.

Ол смотрел на нее без всякого выражения, а затем невозмутимо сказал:

— Решай сама, что делать. Я сказал тебе все, что должен был.

— Ничего себе! — вспылила Макси. — Ты появляешься здесь совершенно неожиданно, нагло заваливаешься в мою спальню, говоришь мне, что бабушка больна, и отказываешься сообщить хоть что-то еще?!

  13