2

Перископ

Вначале, как водится, подводный крейсер отследил эфир на предмет близкой активности в радиодиапазоне. Поскольку все оказалось чисто, вверх пошел перископ обзора неба. Это была старая, но доселе не утраченная привычка подводного флота. Стат Косакри не застал, да и не мог застать по возрасту эру авиационного бума, однако читал воспоминания и стенограммы рапортов давно ушедших на покой подводников. То были тяжелые времена: смерть могла явиться с не отслеживаемого из глубины измерения, а скорость ее движения в прозрачной голубизне весьма часто обгоняла черепаховую медлительность лодок на порядок. Понятно, стенограммы и воспоминания сохранились только от тех, кому повезло. Те же, кого атаковала рыскающая в небе удачливая смерть, не оставили ничего. Только скупые записи во все еще секретных штабных книгах. Мол, такого-то числа, такого-то цикла потерян контакт с субмариной с таким-то названием и такого-то типа; поскольку в назначенное время и с учетом возможностей ресурса лодка на пирсе не появилась, она считается пропавшей без вести. Одновременно с этим к папке присовокуплен косвенно относящийся к делу документ о том, что в указанной акватории в такое-то время другая лодка-охотник с таким-то названием, приписанная к такому-то флоту, пометила на планшете серию из нескольких глубинных взрывов, а также звуки, сопоставимые со схлопыванием внешнего и внутреннего корпуса субмарины.

И тем не менее обзор неба не являлся окончательным атавизмом. Опасность с воздуха не исчезла насовсем и сейчас. Где-нибудь поблизости мог находиться патрульный дирижабль брашей или того хуже – морской боевой уничтожитель – МБУ. Ведь с тех пор как атмосфера очистилась от реактивной авиации, медлительные аппараты легче воздуха стали чувствовать себя в ней гораздо вольготнее. Теперь им не нужно было опасаться, что откуда-то из-за горизонта может быстренько вырулить совсем маленький, но смертельный для их неповоротливых тел истребитель. И тогда вполне получилось и дальше наращивать размеры и количество подвешенного под толстопузым брюхом оружия. Например, во вполне даже не секретном, а всего лишь «для служебного пользования» справочнике офицера-подводника значилось, что тот же МБУ, кроме подвесной буксируемой гидроакустической станции, буев-пеленгаторов, глубинных бомб, торпед и мин, иногда снабжается ныряющей атомной миной. Дорогое удовольствие, пусть даже мощью всего-то десять-пятнадцать килотонн, но ведь эйрарбакская ядерная подлодка стоит гораздо больше, не правда ли?

Так что если бы сейчас над головой капитана Стата оказался дирижабль, его экипаж сомневался бы только до момента идентификации всплывающей субмарины. После того как она дважды, а может, по сегодняшним республиканским наставлениям, и один раз проигнорировала бы серию запросных радиоимпульсов, отосланных вниз за время порядка двух-трех микросекунд, боевой уничтожитель полегчал бы на солидную массу. Ибо в войне исчисляется даже не цена подводного крейсера, а то, какой ущерб он способен нанести при максимальном эффекте использования напиханного в чрево оружия. Урон, могущий быть нанесен Брашпутиде снабженным термоядерными торпедами «Кенгуру», вполне перевешивал локальный экологический биоцид от атаки по океану Бесконечности пятнадцатью килотоннами тринитротолуола. И, значит, небо осматривалось в перископ не зря.

Вообще-то за время обзора воздушной полусферы думать и анализировать не получалось. Первичный осмотр занимал полторы секунды. Если бы Стату Косакри рассказали об этом когда-то в молодые годы, еще до поступления в академию, он бы ни за что не поверил. Оказывается, глаз работает просто-таки со скоростью мысли или даже быстрее. Однако такие фокусы получаются не у всех, и уж точно ни у кого не выйдете первого раза. Всему надо учиться. Стат Косакри знавал когда-то одного парня – Сиба Гекили. С аналитикой и памятью все у того было совершенно в норме, и вполне по этим параметрам он мог оказаться командиром корабля. Но вот по быстроте реакции в поиске он никогда не укладывался в норматив. Ну а если укладывался, то пропускал на имитаторе цели. Один из военных преподавателей, ценивший математические способности Сиба, очень сетовал по поводу его незачетов; жалел Сиба, ибо теперь дорога его военного счастья должна была проходить только по канцелярско-штабным должностям – не светило ему никогда попасть на боевую лодку в качестве капитана. И еще поговаривали, что здесь что-то связанное с генетикой: легкие последствия радиоактивных осадков Второй Атомной. Ибо как раз с математикой и прочими умствованиями у большинства людей в основном и возникают проблемы, но уж никак не с выработанными природой способностями к зрительному анализу. Человек являлся охотником задолго до возникновения цивилизации. Но Сибу Гекили крайне не повезло.

  67