80 
— Так в чем дело, скоро посмотрите, — пожал плечами я. В отличие от своего собеседника, я уже не раз видел эти ракеты в деле — правда, пока мы их запускали исключительно с берега.
На следующий день мы проходили через Ла-Манш. Погода была столь же мерзкой — снег утих, но появился редкий туман. Поначалу я пытался рассмотреть хоть какой-нибудь берег, но это мне быстро надоело, и я уже совсем было собрался что-нибудь почитать, как объявили воздушную тревогу.
И кому это дома не сидится по такой погоде, — подумал я и, перекинув через плечо сумку с аккумуляторами и кое-чем еще, пошел на мостик. Командир был уже там.
— Два самолета вроде наших «Тузиков», но с английскими опознавательными знаками, произвели облет «Измаила», — сообщил мне каперанг, — и улетели.
— Ничего, скоро обратно прилетят, — буркнул я, прислушиваясь, и сунул руку в сумку. Вскоре из тумана действительно вынырнули два самолетика и полетели прямо на нас, причем очень низко, метрах на пятидесяти.
— Нехорошо людей пугать, — прокомментировал я, доставая из сумки свою тюнингованную лазерную указку, — а вдруг они действительно испугаются и чего-нибудь сотворят?
И нажал кнопку. Вспыхнул красный луч, отлично видимый благодаря клочьям редкого тумана. Я покачал этим лучом по курсу переднего самолета, и то ли пилот был от природы впечатлительным, то ли уже читал про инженера Гарина, но шарахнулся он от луча так, что чуть не чиркнул колесами об воду. Второй ушел вверх крутой горкой и скрылся из виду.
— Это гиперболоид? — пораженно спросил меня каперанг.
— Он самый, — безмятежно ответил я, пряча свое изделие обратно в сумку, — только маломощный, корабль таким не разрежешь. Даже и с самолетами я не уверен, что хорошо получилось бы.
— Выиграл! — возрадовался Григорий Павлович, — мы с моим старшим офицером, прочитав книжку господина Толстого, поспорили — правда это или вымысел? Игорь Иванович мне все объяснял, что это невозможно — мол, тут нужен точечный, да еще и монохроматический источник света.
— Так он у меня такой и есть.
— Вот-вот, и я ему то же самое говорил. Теперь с него обед в приличном ресторане, а за обедом я еще раз с удовольствием его аргументацию послушаю.
Выйдя из Ла-Манша, наша эскадра разогналась до двадцати узлов, и к вечеру следующего дня мы уже подходили к Гибралтару. Тут, а точнее в Танжере, предполагалось задержаться почти на сутки, ибо как раз сейчас этот город посещал кайзер, и было бы просто невежливо проплыть мимо, не поздоровавшись.
Наконец-то достроенный «Арий» совершал свой первый поход, и Вилли не удержался от того, чтобы проплыть на нем от Киля до Танжера.
На рейде Танжера уже толпилось достаточно много разноплановых посудин, но спутать с чем-нибудь «Арий» было совершенно невозможно. На его фоне даже «Сириус» казался мелковатым!
Примерно около часа сближающиеся эскадры совершали сложные телодвижения во имя морского этикета — поднимали и опускали какие-то флажки на веревках, немного постреляли холостыми, потом еще что-то… Наконец мне сказали, что можно грузиться в катер и плыть к «Арию». Неужели это нельзя было сделать двумя фразами по радио?
Как я и предполагал, Вилли тут же потащил меня по своему кораблю — хвастаться. Так что мне пришлось еще почти час бродить по этому гиганту, да еще внимательно слушая своего экскурсовода и восторженно поддакивая в нужных местах. Но наконец мы вернулись в кайзерскую каюту, и я с облегчением присосался к пиву.
— Значит, и вы, Георг, не утерпели и решили поучаствовать в первом походе своего детища? — поинтересовался кайзер. Судя по всему, он имел в виду «Сириус».
— Да вообще-то я просто собрался немного отдохнуть — тут, недалеко, на Канарах.
— Странно, — усмехнулся Вилли, — там же нет ни одной приличной закрытой гавани, да и рельеф такой, что построить хоть один нормальный аэродром будет затруднительно. И как к этой вашей инициативе отнесется Испания?
— Я ведь перед поездкой это узнал — оказывается, там не нужно визы, достаточно при приезде отметиться у портовых властей. Вот я зайду и отмечусь…
Вилли захохотал.
— Представляю себе картину! В эту забытую Богом дыру вдруг является могучая эскадра, способная разнести ее в пыль одним залпом, на берег сходит господин в известном всему миру черном мундире и говорит… Что вы им скажете, Георг?
— Как всегда и всем — чистую правду! То есть я приехал сюда отдохнуть недельку от трудов и забот.
80 
