4 
– Господи, что тут у вас такое?! – воскликнула Тамара.
– Погоди, не шуми, – вставая, произнес Дорогин, – посмотри на этого человека. Я тебе о нем рассказывал раньше. Узнаешь?
Тамара пристально посмотрела на Павла. Тот смутился, опустил голову.
– Не опускай голову, смотри на нее! Она обязана тебя узнать.
– Сергей, ты выпил лишнего… Мужчина представился:
– Павел!
– Я – Тамара.
– Это Пашка Разлука! Тома, я должен был сегодня напиться вдрызг.
– Это вы – Павел Разлука?
– Он, он! Кто же еще?! Садись к нам, составь компанию, Тамара!
– Погодите, дайте я вам хоть еды приготовлю! Нельзя же пить, не закусывая.
– Мы не виделись с ним, – торжественно заявил Павел, – тридцать один год! Вот сидим, вспоминаем всю нашу жизнь…
Два дня провел Павел Матюхов в доме, когда-то принадлежавшем доктору Рычагову. Солодкина успела сфотографировать друзей, проявить пленку и сделать фотографии.
Два дня воспоминания лились рекой. Тамара уходила на работу, возвращалась, а мужчины продолжали сидеть за столом, словно время для них остановилось. Смотрели в глаза друг другу. Иногда Пашка Разлука брал в руки губную гармошку и играл, а Дорогин опускал голову, упирался лбом в кулаки, и желваки бегали по его щекам, а губы горестно кривились.
Как-то ночью Павел сказал:
– Знаешь, Серега, я собрался туда поехать, в наш дом, в Гудауту… Там из старых остался лишь дядя Федор. Ему уже лет восемьдесят. Он и сторож, и воспитатель, и директор, живет при доме, свою пенсию на детей тратит… Он совсем старый, На нем все держится. Если дядя Федор помрет, все пацаны разбегутся…
– Когда ехать собрался?
– Наверное, завтра.
– Меня с собой возьмешь, Паша?
– О чем ты спрашиваешь! Только мне надо водителя найти, один в дальней дороге не сдюжу. Я с кем не разговаривал, большие деньги просят! А я лучше на эти деньги подарки детям куплю.
– Зачем тебе водитель, я могу машину вести.
– Здорово! – воскликнул Пашка. – Ты представляешь, Серега, сколько всего купить можно на те пятьсот долларов, которые водилы заряжают за доставку груза. Мы всю машину запакуем!
– Кстати, где она?
– В Твери, где же ей еще быть!
– Едем в Тверь, возьмем машину и подадимся в Гудауту!
Сказано – сделано! Мужчины засобирались. Тамара понимала, перечить Дорогину бессмысленно, если уж решил, то обязательно сделает.
Пашка за эти дни словом не обмолвился о том, что Дорогин сам может что-нибудь прикупить сиротам из детского дома. Хотя видел, Сергей живет не бедно, особо не шикует, но так уж сложился его характер, лишнего не надо, но и свое не отдаст. Так его воспитал детский дом, потом выученное закрепила зона.
Когда Пашка и Сергей решили ехать в Тверь, Дорогин хитро подмигнул Солодкиной:
– Слушай, Тома, я хотел бы и от себя… – сказал он, затем осекся, – от нас что-нибудь детям купить.
Пашка делал вид, что не слышит этих слов, рассматривал доски потолка, не находя в них ни единого изъяна.
– Конечно, – тут же спохватилась Тамара. – Я сама хотела тебе предложить.
«Деньги, наверное, принадлежат ему, – подумал Пашка Разлука о Дорогине, – у женщины он спрашивает лишь для проформы. Даже не могу понять, кто она ему? Называет женой, но отношения у них странные… Какая мне разница! Друг детства, он и есть друг детства! А остальное меня не касается! Сколько же отвалит Дорогин на подарки?»
И Пашка в самых смелых мечтах придумал цифру – ЗОЮ долларов. А Дорогин еще раз подмигнул Солодкиной, и та склонилась к нему. Муму прошептал ей несколько слов на ухо, и та радостно и согласно кивнула.
– Подожди, Пашка, двадцать минут ничего не решат, а детям будет приятно.
Мужчины молча курили, ожидая, когда вернется Солодкина. Тамара вошла и положила перед Пашкой пачку стодолларовых банкнот.
– Вот, это от нас!
«Десять тысяч! – ахнул в душе Пашка Разлука. – За эти деньги, по абхазским меркам, можно весь детский дом отремонтировать. Там, если доллар покажешь, за тобой целый день ходить станут, даже без особой надежды получить этот доллар на руки.»
– С такими деньгами и ехать страшно, – сказал Пашка, не притрагиваясь к пачке.
– Часть мы в товар переведем, – усмехнулся Дорогин. – Сколько в машину войдет, по завязку забьем. Остальное наличными отдадим директору.
– Одно название, что директор, – рассмеялся Пашка Разлука. – Дядя Федор, наверное, последнюю зарплату года три тому назад получал.
4 
