95 
— Ложись! — вдруг завопил спецназовец, падая на землю и увлекая за собой Машу и Вадима.
Просвистело прямо над головой, а через секунду раздался короткий взрыв, вздыбивший фонтан земли и мелких камней. Отряхиваясь, парень приподнялся на локте.
— Руки дайте мне. Попробуем снять браслеты, пока потише стало. Ты первый, Вадим Ревенко. У тебя браслеты туго сидят, руки затекли.
Руки у Вадима действительно затекли и покраснели. Ключ от наручников из Васиного боекомплекта не подошел. Матерясь, то и дело припадая лицом к земле, он извлек из комплекта мощные кусачки для проволоки и ловко перекусил кольца между браслетами — сначала у доктора, потом у Маши.
— Пока так хотя бы, — прокомментировал он, — возиться некогда сейчас.
— Спасибо, — сказал доктор, — как тебя зовут, спаситель?
— Василий. Можно просто Вася.
— Очень приятно, Вася. Спасибо тебе, — улыбнулась Маша.
Послышался треск и грохот — обрушилась крыша сарая. Во все стороны полетели искры и куски горящего дерева. Как бы в ответ после небольшой передышки ударила автоматная очередь. От заброшенного колодца отделились две фигуры. Сгорбившись, бежали чеченские боевики. Они поливали автоматными очередями все вокруг себя.
— Прижмись к земле! — скомандовал Вася. — Не торчать!
Опять тонкий свист. Бабахнуло там, где пробегали двое. Сгорбленные фигуры исчезли в яркой вспышке. — Теперь быстро уходим! Бегите вперед, к лесу. Я вас прикрою!
Маша и Вадим побежали, пригнувшись, к заросшему короткими соснами горному склону. Вася бежал за ними, двигаясь задом наперед, то и дело давая короткие очереди. Казалось, в ответ стреляют со всех сторон. Маша слышала тонкий пронзительный свист пуль. Несколько раз прямо возле щек проносился какой-то быстрый горячий ветерок.
«Еще чуть-чуть — и в нас попадут!» — успела подумать она. И тут послышался у них за спиной хриплый короткий вскрик.
— А-а! — крик был совсем тихим в грохоте очередей, но прозвучал почему-то оглушительно громко.
Оглянувшись, они увидели, как Вася, словно в замедленной съемке, странно вскидывает руки к небу и медленно падает навзничь.
Стало тихо. Маше казалось, что падение длится бесконечно долго. Доктор успел подхватить Васю и тут же пригнулся над ним. Двое, живой и мертвый, вжались в землю.
Свист, короткий грохот взрыва… Сплевывая землю, Вадим тер глаза распухшей рукой. Пальцы уже ничего не чувствовали.
— Пощупай у него пульс, — сказал он Маше, только не на запястье. Найди шейную артерию.
— Я знаю, — кивнула Маша и прижала пальцы к теплой Васиной шее.
— Нет. Там ничего нет. Может, я не правильно слушаю? — Она рванула пятнистую рубашку, припала ухом к груди в полосатой майке-тельняшке и, подняв голову через минуту, испуганно взглянула на Вадима:
— Там тихо…
— Я знаю, — ответил он.
Он уже все понял, когда подхватил падающего Васю. Он попросил Машу пощупать пульс только потому, что так положено. Ни один врач не может констатировать смерть «на глаз».
— Вадим, надо сделать что-нибудь! Может, искусственное дыхание? Ну ты же врач!
Маша осторожно отряхнула землю с Васиного лица. Прямо на нее смотрели светло-карие, с золотистыми крапинками глаза. На чистых голубоватых белках темнели мелкие песчинки. Маша хотя и догадалась обо всем, но все-таки удивилась, почему он не моргает. От этих песчинок должна быть сильная резь. Несколько секунд она глядела в эти неподвижные, ясные, отражающие розовато-лиловое вечернее небо глаза. Вася выглядел старше ее года на три, на четыре, не больше. Он только что вытащил их из огня, спас, выводил с поля боя, прикрывая собой.
Красная, распухшая рука Вадима закрыла Васе глаза. Вадим разглядел на тельняшке с левой стороны небольшое круглое отверстие. Крови почти не видно, ткань тельняшки чуть обгорела по краям. Пуля прошла насквозь, точно сквозь сердце, поэтому и крови так мало, и умер он сразу.
Совсем рядом затрещала очередь. Быстро сняв автомат с плеча убитого, прихватив тяжелые кусачки для проволоки, Вадим потянул Машу за руку к лесу, туда, куда им надлежало бежать вместе с Васей. Оставалось не больше пятидесяти метров открытого пространства. Они мчались, пригнувшись, и слышали, как отдаляется стрельба. Бой перемещался опять куда-то к центру села.
Упав на траву под соснами, Вадим протянул Маше кусачки:
— Попробуй перекусить эти проклятые браслеты.
95 
