Последние отзывы

  46  

Когда прибыл завтрак, Николь как раз застегивала сапоги на толстой подошве. Быстро выпив сок и две чашки кофе, она побросала в рюкзак кое-какие вещи. Одежды ей было нужно всего на пару дней. Время, отведенное ей Робертом Грейнджером, быстро истекало, и если она не хочет рисковать работой, то в Нью-Йорк надо вылетать до конца недели. Сейчас эта перспектива почему-то не казалась ей заманчивой, но Николь понимала, что у нее нет выбора.

Она уже была внизу и сообщала дежурной, что уезжает на пару дней и оставляет свои вещи в номере, когда в дверях вестибюля показался Райан. На нем был черный кожаный пиджак, и Николь невольно подумала, что темные тона всегда очень выгодно оттеняли его зеленые глаза. Он так и не побрился, сердито отметила она про себя. Да и с какой стати? Ему ведь наплевать, что она о нем подумает.

– Ты готова? – спросил он, пересекая вестибюль легкой размашистой походкой, и Николь невольно ощутила, как внутри нее все сжимается при мысли о поездке с ним вдвоем.

– Почти, – отозвалась она, повернувшись к дежурной, но девушка уже сияющими глазами смотрела на Райана.

– Здравствуйте еще раз, – сказала та.

– Бетани, – Райан прочитал имя девушки на бирке, приколотой к жакету, и теперь произнес его так доверительно, что Николь осталось лишь позавидовать, – была так любезна, что сообщила мне номер твоей комнаты. – Взглядом он послал Николь предупреждение не раздувать скандала.

Губы Николь сжались в тонкую полоску. По крайней мере, стало ясно, как он узнал, где ее искать, ведь тете Би она точно не давала номера комнаты. На мгновение после ухода Райана она об этом задумалась, но слишком много других вещей было у нее на уме, чтобы заострять на этом внимание.

– Едете в какое-нибудь приятное местечко? – непринужденно спросила Бетани, и тут Николь поняла, что с нее хватит.

– Нет, – сухо отрезала она и, подхватив сумочку и холщовый рюкзак, направилась к выходу, слыша, как за спиной Райан благодарит девушку за помощь.

Райан догнал ее и попытался взять у нее рюкзак, но она отдернула руку.

– Сама справлюсь, – ледяным тоном заявила Николь и увидела, как губы Райана скривились в усталой усмешке.

– Сдаюсь, – сказал он. – Справишься сама. – Он придержал ей дверь. – Ты это дала понять совершенно недвусмысленно.

– А чего ты ждал? – бросила Николь, когда они вышли на улицу. – Что я растаю так же, как эта Бетани?

– Ну, раз уж ты об этом заговорила… – поморщился Райан.

– Ты… просто свинья!

– Ого! – Райан открыл перед ней переднюю дверцу джипа. – Что я могу сделать, раз ты ревнуешь?

– Ревную?! – Николь задохнулась от возмущения, но, прежде чем она успела что-то сказать, Райан захлопнул за ней дверцу. Однако, когда он обогнул машину и уселся радом, она воскликнула: – Я тебя вовсе не ревную. Я… тебя презираю.

– Знаю. – Райан захлопнул дверцу и поправил зеркало заднего вида. – Но за что?

Николь повернула голову, глядя на, него во все глаза, но Райан не смотрел на нее. Он сосредоточенно вливался в поток транспорта, которым была заполнена улица, и Николь в конце концов перевела взгляд на свои стиснутые руки. Они не разговаривали до тех пор, пока не свернули на шоссе, ведущее на юго-запад. В эти утренние часы дороги в окрестностях Монреаля были забиты, но на автобане было свободно, и машина плавно покатила по трехрядной дороге.

– Ну так как? – наконец спросил Райан, когда Николь уже решила, что он собирается молчать всю дорогу.

Поджав губы, она пожала плечами.

– А почему бы мне тебя не презирать? – отрезала она, и тут Райан повернулся к ней и наградил ее нетерпеливым взглядом.

– Вот именно, – сказал он и снова повернулся, глядя на дорогу. – Скажи, ты получаешь удовольствие, когда хамишь людям, или это только я вызываю в тебе к жизни все самое худшее?

У Николь перехватило дыхание.

– А чего ты ждал? – возмутилась она. – Ты тоже не слишком уважительно со мной обходишься.

– Вот как?

– Да.

– Интересно, о чем мы вообще сейчас говорим, – нахмурился Райан. – Об ошибке, которую я совершил, решив, что ты хочешь заняться со мной любовью пару часов назад, или о том, что ты все еще держишь на меня зло за историю пятнадцатилетней давности?

– Четырнадцатилетней, – поправила его Николь и пожалела об этом, ибо в глазах Райана мелькнуло внезапное понимание.

– Черт побери, так вот в чем дело! – недоверчиво воскликнул он. – Господи, ты же говорила, что все давно пережила. Что я такого сделал, черт побери, что ты меня так ненавидишь?

  46