Особенно,... 
28 
– Давай где-нибудь присядем, и я тебе расскажу.
– Нет! – Камилла была непреклонна. – Пора положить этому конец!
– Считаешь, пора?
– Да. Я не желаю говорить с вами.
– Я тебе не верю.
Разговор затягивался. Мимо сновали машины, и в любой из них мог оказаться Том или кто-то еще из ее знакомых. Что она им скажет? С кем она разговаривает?
– Послушайте, есть у вас хоть капелька совести?
Хью равнодушно пожал плечами.
– А что?
– А то, что я помолвлена и скоро выхожу замуж! – выпалила она в сердцах. – Да, я понимаю, у вас все иначе, в вашем мире, но у нас так принято: если девушка помолвлена с одним, она не заводит шашни с другим!
Хью вскинул брови.
– А с чего ты взяла, что у нас иначе?
– Потому что… – Камилла смешалась. – Потому что я видела вас.
– Видела меня? – В глазах Хью отразилось недоумение. – И что же?
– Видела вас… с другой женщиной. С мисс Рейнолдс. Я видела вас вместе.
– Да? – Похоже, он все еще не понимал, куда она клонит. – И что же ты видела?
Камилла почувствовала, как краска приливает к лицу.
– Не имеет значения.
– Думаю, имеет.
– Ах, ради Бога! – Камилла судорожно мяла в руках портфель. – Скажем, вы не чужие друг другу.
– Это верно, не чужие. – Хью угрюмо потупился. – Когда-то Линда даже хотела выйти за меня замуж. Этого достаточно?
У Камиллы екнуло сердце.
– Что ж, понимаю.
– Сомневаюсь. – Хью сделал шаг ей навстречу. – Слушай, мне надо выпить. Составь мне компанию.
Камилла до боли прикусила губу.
– Я не пью за рулем.
– Выпьешь лимонаду.
Он начинал терять терпение. Камилла видела это по залегшим в уголках его рта складкам. Оставалось лишь ждать, когда ему надоест уламывать ее. Когда он, в конце концов, поймет, что она не шутит. Она не такая, как Линда Рейнолдс. У нее есть принципы. О Боже! Сколько пафоса!
– Кэм, прошу тебя.
Камилла чувствовала, что вот-вот сломается. Она должна сказать ему, чтобы он уходил. Должна доказать себе, что она осталась прежней, что ничего не изменилось. Но это было не так. Как бы ни старалась она убедить себя в обратном, все изменилось, и прежде всего она сама.
Каких бы принципов она ни придерживалась, факт оставался фактом: ей хотелось принять его приглашение. И она знала, что, если откажется, он никогда больше ни о чем не попросит. Это ее последний шанс. Собственно, а что такого, если она зайдет с ним в бар? В самом деле, он же не предлагает ей переспать с ним!
– Э-э… хорошо, – сказала она и тут же пожалела об этом. Ей вдруг пришло в голову, что стыдно принимать приглашение человека, который оказался таким бесчестным. Неужели она забыла, как он заманил ее к себе в офис? А как он себя вел?
– Вот и славно. – По его тону можно было понять, что он не привык, когда ему отказывают. – Машина за углом. На… Форест-стрит, кажется.
Камилла насторожилась.
– Машина? Мне показалось, вы пригласили меня выпить?
– Ну да.
– И что же?
Хью спрятал руки в карманы.
– Ты хочешь зайти в один из этих пабов? На Форест-стрит? – Он поморщился. – Что ж, как хочешь.
Камилла не хотела. Пабы в районе Маркет-сквер пользовались дурной репутацией. Не хватало, чтобы ее увидели в одном из них вместе с Хью Стентоном.
– Вы, наверное, знаете что-нибудь получше, – сказала она.
– Мне все равно. – Хью покачал головой. – Выбирай сама. Ты хорошо знаешь этот район.
– Лучше поедем куда-нибудь еще, – буркнула она.
На Форест-стрит образовалась пробка, и виной тому был черный «порше», стоявший наполовину на тротуаре, наполовину на двойной желтой линии, в связи с чем машинам, поворачивавшим на боковую улицу, приходилось выезжать на Полосу встречного движения.
– Кто же так оставляет?.. – с негодованием начала Камилла, но, увидев, что Хью направляется к машине, осеклась. – Как я сразу не догадалась!
Хью открыл дверцу, и она поспешно забралась внутрь. Какой-то водитель недвусмысленно грозил им кулаком, и она готова была сгореть со стыда. Оставалось надеяться, что ее не заметил какой-нибудь знакомый.
Хью повернул ключ зажигания и резко вывернул вправо. Камилла, которая чувствовала себя униженной, презрительно фыркнула. Что она здесь делает? – задавалась она вопросом. Ради удовлетворения какого-то импульсивного желания она готова пожертвовать всем, что было ей дорого.
– Это пошло, я понимаю, – заметил Хью, превратно истолковавший ее реакцию. – Но машина не моя. Вика. Моего… э-э… друга. Он любит символы своего благополучия. Я это ненавижу.
28 
