54 
Она тоже подошла к двери и прокричала:
– Сафар, ты там? К тебе девушка пришла! Лена, уже сильно нервничая, спросила:
– А по-другому туда войти нельзя? Есть еще какая-нибудь дверь?
– Из нашего склада туда есть дверь, да она сто лет заперта, – задумалась женщина. – Ключи неизвестно у кого. Пойдем посмотрим. Что с ним такое? Хотя бы сказал, что не может выйти, подумаешь… Сколько у него там денег-то? Сейчас вообще торговля у них плохо идет. Говном торгуют потому что и дорого…
Она еще минут пять искала ключи, все время рассуждая, что Сафару давно пора бы обновить ассортимент, иначе он не сможет заплатить за аренду помещения. Лена, обессилев, присела на какую-то коробку с товаром. Она понимала, что Абдулла уже насторожился, уже пошел следом за ней, быть может, вот-вот будет здесь… Но ей было все равно. С тупым ожиданием она смотрела на маленькую железную дверь, разделявшую складские помещения между собой. Наконец ключ нашли. Женщина с трудом открыла замок. Потом потянула дверь на себя, заглянула в соседнюю комнату и крикнула:
– Ты там, Сафар? – Повернулась к Лене, удивленно сказала – А вроде никого нет. Что за дела? Пойдем посмотрим.
Они вместе вошли в комнату, где Лена была полчаса назад. Дверь действительно была заперта на засов и на крюк. На столе, где Сафар держал бумаги, все было перевернуто, ящики открыты, в одном виднелись деньги. Калькулятор валялся на полу. Со стенда была сброшена вся помада, и аляповатые тюбики, украшенные поддельным жемчугом и золотыми цветочками, раскатились во все концы небольшой комнаты. Первой заметила Сафара Лена. Она схватилась за горло, точнее, ей показалось, что она это сделала, но на самом деле рука замерла на полпути и упала вниз, а горло просто перехватило, будто ошейником Сафар лежал неподалеку от вешалок с одеждой, от двери его было плохо видно. Но она-то его разглядела. Тут же увидела тело и женщина. Она оказалась расторопнее Лены – ахнула, подбежала, крикнула:
– Да ты что?! Плохо тебе?! – Хотела нагнуться, чтобы помочь, но не сделала этого… Теперь и ее охватил столбняк.
Смотреть в лицо Сафару было страшно. Такое милое и симпатичное при жизни, лицо теперь опухло, потемнело, исказилось до неузнаваемости. Глаза были выкачены так, что уже потеряли любое сходство с человеческими глазами – в них было что-то звериное. Язык прикушен, рубашка растерзана, в скрюченных пальцах вешалка с вечерним зеленым платьем – последнее, что оказалось у него в руках в миг смерти. В его полную шею глубоко врезалась удавка – так глубоко, что теперь была почти неразличима…
…Она сидела все на той же коробке с кроссовками и повторяла:
– Никуда отсюда не пойду. Никуда не пойду! Абдулла ходил вокруг нее, пытался потрогать за плечо, пытался что-то сказать, но она даже не поворачивала головы, не поднимала глаз. Ей было страшно, как никогда в жизни. Уйти куда-то с Абдуллой после того, что она услышала от Сафара?! «Я вернулась сюда, чтобы он все мне объяснил… – стучало у нее в голове. – Вот все и объяснилось. Яснее некуда. Что мне делать? Он велел мне уйти от Мухамеда, жить где угодно, но не у арабов… Его убили сразу после нашего разговора. Кто?! Кто-то пришел сюда сразу после нас. Мы никого не встретили в коридоре. Сколько времени надо, чтобы сделать это?! Войти, задушить, убежать… Минут десять? Пятнадцать? У него было это время, у того, кто сюда пришел. А как он вышел?» Ответ на этот вопрос она уже знала. В комнате было открыто окно, и женщина, вместе с которой она нашла труп, сразу высунулась из окна и завыла: «Ой, я же говорила им, что из-за этой лестницы нам придет конец!» Лена подошла (она все делала как во сне), высунулась и посмотрела. Действительно, чуть пониже окна находилась железная площадка. От нее вверх по стене шла пожарная лестница – на третий этаж и выше. А второй этаж был совсем невысокий, можно было спрыгнуть из окна на площадку, а с площадки на землю, не причинив себе вреда – даже Лена рискнула бы это сделать. Эта сторона магазина выходила на тихую улочку, зеленую, где почти не было ни машин, ни прохожих. Потом женщина побежала звать на помощь, кто-то вызвал милицию, под шумок вернулся Абдулла, увидел Лену, сидящую на ящике, услышал страшную новость и застыл как громом пораженный. Она старалась вообще не смотреть в его сторону. "Скорей бы милиция! – думала она, кутаясь в пиджачок (она вдруг замерзла, хотя день выдался жаркий). – Милиция разберется, Абдулле придется ответить! – И тут же оборвала себя:
54 
