очень нудно 
95 
– Ты, Глеб, хочешь накачать меня допингом справедливых истин, чтобы я прыгнул выше своего потолка?
– Потолок человек устанавливает себе сам. А вы просто не пробовали прыгнуть. Вдруг удастся?
– Расшибить себе голову? Это удастся непременно.
– А такая уж большая ценность ваша голова? – рассмеялся Сиверов и с облегчением заметил, что генерал не обиделся на шутку. – Есть в жизни моменты, когда тебе кажется, ты можешь отказаться от чего-то и останешься прежним. Нет, это обман. Трудно идти в гору, Федор Филиппович, но легко скатываться. Вам попал в руки конец веревочки, а вы хотите его выпустить.
– Ты мне сейчас, Глеб, напоминаешь учителя, который отчитывает школьника за несделанный урок.
– – Может быть, полезно иногда меняться местами.
Но только представьте себе на мгновение, что может произойти, если фальшивые деньги не уничтожены.
Они всплывут здесь, в России, и через банки, через обменники окажутся на руках у людей. А потом начнется паника. На добрую половину наша экономика существует за счет наличных долларов, которые ходят по рукам.
И вот отлаженный годами механизм даст сбой. Вы же сами недавно все это мне объясняли!..
– Хорошо, чего ты от меня хочешь? – едва ли не взмолился Потапчук.
– От вас или от вашего ведомства?
– Ты зря разделяешь меня и ФСБ. С тобой я лично, как частное лицо, могу максимум выпить бутылочку да поговорить за жизнь.
– В таком случае мне нужно только одно: чтобы мне не мешали. Это вы можете для меня сделать?
Потапчук задумался. Он сидел, сосредоточенно ероша свои седые волосы.
– Ну и задачу ты мне задал, Глеб Петрович! – после некоторой паузы проговорил генерал. – С одной стороны, хочется махнуть на все рукой и сказать: делай как хочешь!
– А с другой стороны?
– С другой стороны, я генерал, на службе и должен за свои поступки отвечать. Генерал, Глеб, это не Господь Бог.
– В том случае, если приходится принимать решения, каждый из нас Господь Бог – сам для себя.
Сиверов вернулся от окна, уселся напротив Потапчука и попытался представить себя на его месте. Когда-то и Глеб носил форму, и ему приходилось выполнять приказы. Он знал, насколько сложно сделать выбор, если знаешь, как именно нужно поступить, и в то же время у тебя есть приказ, в котором говорится, что делать надо совсем по-иному.
– Я жду, – сказал Глеб.
Потапчук молчал. И тогда Сиверов вновь попробовал его убедить в своей правоте.
– Мне нужно только одно, Федор Филиппович: чтобы на время вы забыли о моем существовании. Это не так сложно сделать. Ведь ни у кого, кроме вас, нет выходов на меня. Попадусь? Что ж, у вас всегда есть возможность откреститься от меня.
– А зачем тебе это надо?
– Я думал, мы знаем друг друга куда лучше.
Потапчук возразил:
– Всегда узнаешь что-то новое.
– Вы сейчас передадите мне все, что вам удалось собрать о генерале Разумовском.
– И что будет после?
– Я прослежу за ним, потому что нельзя бросать дело на полпути.
– Ты ставишь меня в безвыходное положение. Но посмотри на себя, – Потапчук сделал последнюю и слабую попытку образумить Глеба, – куда ты с такой раной рвешься в бой? Я сумею и без тебя со своими людьми докопаться до истины. Пусть не так быстро, пусть будет больше бумаг, согласований, разговоров, но цели я достигну.
– Я бы согласился с вами, но есть одно обстоятельство.
– Какое?
– Утечка информации. Она произошла, а значит, ничего у вас не получится. Вы сами не хотите признаться себе в том, что только я смогу попытаться узнать правду о генерале Разумовском.
Глеб заметил, что Потапчук колеблется впервые за время их разговора. Чаша весов склонялась в пользу Сиверова, и он не стал торопить Федора Филипповича, зная, что согласие, вырванное силой, не стоит и ломаного гроша, а вот «да», сказанное без принуждения, уже никогда не превратится в «нет».
Потапчук тяжело вздохнул, открыл портфель и достал, из него бумаги.
Сиверов улыбнулся:
– Если бы вы не собирались соглашаться со мной, то не принесли бы документы ко мне на мансарду и уж тем более, не приехали бы сами.
– Сукин ты сын! – сказал Потапчук. – Теперь я понимаю, почему тебе так легко удается уговаривать женщин.
– А разве кто-нибудь из них жаловался на меня? – еще шире улыбнулся Глеб.
– Именно поэтому никто и не жаловался.
Улыбка так и осталась на губах Сиверова, когда он рассматривал документы. В его руки попало немногое, но большего у Потапчука и не было. Адрес квартиры генерала Разумовского, адреса ближайших родственников.
95 
