135 
Ирина Андронова порылась в сумочке, нашла сигареты и зажигалку, немного опустила стекло слева от себя и закурила. Потом она еще раз чиркнула зажигалкой и посмотрела на часы. На часах было без двадцати одиннадцать. Это означало, что ждать ей придется никак не меньше часа, но Ирина не расстроилась: у нее имелись куда более серьезные поводы для переживаний. Кроме того, она испытывала настоятельную потребность еще раз хорошенько все обдумать, и темный салон спортивной "хонды" годился для этого ничуть не хуже, чем любое другое место. Здесь было тихо, темно и уютно, здесь приятно пахло натуральной кожей сидений и освежителем воздуха, и здесь ей никто не мешал.
Ирина курила глубокими нервными затяжками, глядя, как в ветровом стекле разгорается и гаснет красно-оранжевый огонек – отражение тлеющего кончика ее сигареты. Мысли теснились в голове, как пассажиры метро в час пик, стремящиеся во что бы то ни стало успеть на поезд, и, как пассажиров метро, их было чересчур много.
Сигарета догорела слишком быстро. Ирина сунула окурок в пепельницу и сейчас же закурила снова, горько сожалея о том, что под рукой нет ядовитой отечественной "Примы", а еще лучше – "Беломора", которым они, помнится, баловались, проходя практику после второго курса института. Заграничная дрянь, которую она курила в данный момент, казалось, вообще не имела вкуса.
Минуты тянулись, как века, зато мысли неслись бешеным аллюром, обгоняя друг друга, и прошло довольно много времени, прежде чем Ирина заметила, что они движутся по замкнутому кругу. Иначе просто не могло быть; догадки и предположения ничего не стоили, пока не были подтверждены фактами. Именно за подтверждением она сюда и явилась, хотя понимала, что легче ей от этого не станет.
Спустя какое-то время на корявом асфальте двора заплясали отблески фар приближающегося автомобиля. Ирина на всякий случай потушила сигарету. Ей хотелось посмотреть на часы, но она не отважилась зажечь огонь, чтобы не выдать себя. И без часов было ясно, что время ее ожидания близится к концу.
Ирина была почти уверена, что увидит такси, но вместо такси в поле ее зрения появился черный "БМВ", который остановился прямо напротив того самого подъезда, за которым наблюдала Ирина. Двигатель "БМВ" заглох, фары погасли, но из машины никто не вышел. "Так, – подумала Ирина, ощущая, как сильно, словно в предчувствии беды, забилось сердце. – Значит, все это неспроста. Значит, это не мои фантазии, значит, за всем этим действительно что-то есть..."
Протянув руку, она коснулась лежавшей на соседнем сиденье сумочки. Сумочка была непривычно тяжелой, потому что там, внутри, находился странный подарок Глеба Петровича – австрийский семнадцатизарядный пистолет, сделанный, как с непонятной Ирине гордостью объяснил Сиверов, из композитных материалов и потому не обнаруживаемый детекторами металла. Теперь, когда Ирина сидела в темном чужом дворе, глядя на черный "БМВ" с тонированными стеклами, этот подарок больше не казался ей странным и неуместным; более того, ей пришло в голову, что преподнесен этот подарочек был неспроста, а с некой задней мыслью, которая, похоже, имела прямую связь с застольной беседой. Можно было подумать, что Глеб Петрович заранее предвидел, что Ирина приедет в этот двор, и позаботился о том, чтобы она явилась сюда не с пустыми руками. И... черт подери, неужели он все это нарочно подстроил?
Ирина понимала, что это полнейшая чепуха, однако думать об этом было все-таки легче, чем о...
Она яростно тряхнула головой, прогоняя мысли, которые не давали ей покоя уже не первый день. Сказать, что эти мысли были неприятными, было все равно что назвать торнадо легким ветерком; адская машина, которую Ирина мысленно начала собирать, сидя за столом на берегу канала и слушая генерала Потапчука, приобрела законченный вид и была готова к действию. Ее можно было разобрать до последнего винтика и разбросать детали в разные стороны; еще можно было повернуть рычаг и разнести в клочья уютный мир, в котором Ирина жила до сих пор. Или одно, или другое; третьего пути просто не существовало, и, что было хуже всего, Ирина уже не могла выбирать. Выбор был сделан не ею, и произошло это очень давно; она могла только ждать, чтобы понять наконец, на какой путь толкнули ее обстоятельства.
В темноте снова блеснули фары, и Ирина поняла, что все ее сомнения разрешатся с минуты на минуту. Она решительно подтянула к себе сумочку, вынула оттуда пистолет и, как учил Сиверов, поставила его на боевой взвод. Пистолет был тяжелый, и он вовсе не придал Ирине уверенности в себе, как это описывают в детективных романах. Наоборот, сидя за рулем спортивной "хонды" с заряженным "глоком" в руке, Ирина чувствовала себя какой-то самозванкой, влезшей не в свое дело. Это ведь не по картонкам стрелять!
135 
