96 
Тофик Магомаев взял телефонную трубку. Христопродавцеву он решил позвонить только завтра, после того, как тот сам узнает о смерти генерала, иначе его излишняя осведомленность вызовет слишком сильные подозрения. Для начала Тофик решил связаться с Аглаей Тихомировной и порадовать ее успешным ходом расследования, а заодно попросить у щедрой старушки еще пару тысяч долларов на текущие расходы.
— Тофик! — обрадовалась Вермеева. — Ну как, вы что-нибудь обнаружили?
— Естественно, обнаружил. Но это не телефонный разговор. Мы можем встретиться прямо сейчас?
— Уже выхожу, — возбужденно пробасила Аглая Тихомировна.
* * *
Гоша Крестовоздвиженский гордо продемонстрировал Вадиму Кругликову свое удостоверение сотрудника милиции. Кругликов взял удостоверение, повертел его в руках, внимательно изучив со всех сторон, а затем вопросительно посмотрел на стоящего за спиной Гоши Игоря.
— Вы тоже из милиции?
— Нет, я гражданское лицо.
— Этот товарищ помогает нам в расследовании, — объяснил Гоша.
— И что же вы расследуете?
— Убийство Егора Буданова.
— Егора Буданова? — удивленно посмотрел на милиционера Вадим. — А кто это — Егор Буданов?
— Странно, что вы его не знаете. Он был мужем одной из ваших клиенток — Марины Будановой, владелицы галереи “Экстази”.
— Ах да! — спохватился Вадим. — Кажется, теперь припоминаю. Возможно, я его видел. За Мариной иногда заезжал в парикмахерскую какой-то мужчина — высокий блондин. Вероятно, это был ее муж. Но лично мы не были знакомы.
— И вы не знали, что Буданов был убит, а его жена арестована за убийство?
— Понятия не имел, — покачал головой Кругликов.
— Странно. Об этом несколько дней подряд трубили все средства массовой информации.
— Я уезжал на несколько дней на дачу. И, кроме того, я не читаю газеты и редко смотрю телевизор.
— Где вы были в ночь с двадцать пятого на двадцать шестое июня с половины двенадцатого до половины первого? — поинтересовался Крестовоздвиженский.
— Вас что, интересует мое алиби? — удивленно поднял брови Вадим.
— Вот именно, — подтвердил Гоша.
— То есть вы что, считаете, это я убил Буданова? Но зачем мне это делать? Мы ведь даже не были знакомы!
— Ответьте, пожалуйста, на вопрос.
— Точно не помню. Наверное, дома. Спал. Или, может быть, в баре “Кактус”. Обычно я засиживаюсь там допоздна. Да, точно, теперь я вспомнил. Я был в баре.
— Кто-нибудь сможет подтвердить ваше алиби?
— Думаю, что бармен сможет. Он хорошо меня знает. Может, еще кто-либо из посетителей, но насчет этого я не уверен.
— А каковы были ваши отношения с Тарасом Денисовым? — спросил Игорь.
Вадим возмущенно посмотрел на него.
— Это что, имеет какое-то отношение к вашему расследованию?
— Самое непосредственное, — подтвердил Гоша.
— Но он же не милиционер. Я что, должен отвечать на его вопросы?
— Считайте, что их задаю вам я.
— А мне плевать, кто их задает. На подобные вопросы я не собираюсь отвечать. Кстати, с Тарасом я не виделся уже около двух месяцев. Ни он сам, ни его дела меня не интересуют.
— А вам было известно, что Буданов шантажировал Денисова?
— Понятия не имел, — пожал плечами Кругликов. — Откуда мне это было знать, если я ни с кем из них не общался?
— Мы слышали, что у вас есть картина Денисова — ваш портрет, написанный в желто-розовых тонах. Могли бы мы на него взглянуть?
— Это еще зачем?
— Скажем, мы поклонники творчества Денисова. Особенно нас интересует его желто-розовый период. Так мы можем посмотреть картину?
— Не можете, — грубо ответил Вадим. — Пару месяцев назад, после того, как мы поссорились с Тарасом, я ее выбросил. Не нравилась она мне. Между нами, Денисов всегда был дерьмовым художником. Есть еще вопросы?
— Пока нет, — вздохнул Гоша.
* * *
— Ворон, — возбужденная разговором с Тофиком, бормотала себе под нос Аглая Тихомировна, широкими шагами расхаживая по квартире. — Значит, его зовут Ворон.
Вот что значит нанять хорошего частного детектива! Это тебе не малахольный Христопродавцев, визжащий от страха в темном подъезде.
Вермеева решительным шагом двинулась на кухню и, выдвинув ящик буфета, за неимением огнестрельного оружия вытащила из него напоминающий мачете здоровенный кухонный нож и топорик для разделки мяса. Немного подумав, Аглая Тихомировна переместилась в коридор и там извлекла из шкафчика электродрель, тиски и кувалду. Ее лицо озарила блаженная улыбка. Мать издателя представила, как зажимает в тиски яйца ненавистного киллера, а затем просверливает ему череп электродрелью и, в довершение картины, с размаху лупит его по голове кувалдой.
96 
