86 
– Фима Речного, да? – ошарашил его Валера.
– Ты откуда знаешь? – ошалел от удивления Рэм.
– Олеся твоя призналась.
Все-таки сдала его Леся!.. Рэму стало страшно. В тюрьму вовсе не хотелось. Уж лучше сдохнуть…
– А это кто? – В ужасе ткнул он пальцем в незнакомого мужчину.
Если он доктор, то какой, уж не тюремный ли?
– Рэм, ты ничего не бойся, все в порядке, – успокоил его отец. – А это Илья Борисович, Валера его привел…
– Зачем?
– Решил, что я неправильно с тобой обращаюсь… Вот скажи, ты хочешь принять наркотик?
– Артемий Георгиевич! – хором воззвали к нему Валера и доктор.
– Хочу! – кивнул Рэм.
Не отказался бы он сейчас от понюшки. Так хотелось вернуть этому миру радужные тона. А то такая серость вокруг. И черная дыра впереди, куда его вот-вот втянут смертные грехи…
– А вот тебе! – Отец не постеснялся присутствия посторонних людей и со смаком скрутил у Рэма под носом фигу.
Как это ни странно, но мечта о наркотиках вдруг померкла. Надолго ли?..
– Артемий Георгиевич, Рэма нужно везти к нам в клинику. Заверяю вас, там ему окажут…
Договорить доктор не успел. В комнату влетела взъерошенная мама… Фантасмагория какая-то. Рэму вдруг показалось, что все это он видит во сне.
– Что ты здесь делаешь? – с порога набросилась она на Валеру. – Паша, ты зачем его сюда впустил! Он же наркотики принес! А это кто? – неприязненно посмотрела она на доктора.
– Ира, успокойся! – нахмурился отец. – Чего это ты разбушевалась?
– Паша, я же тебе говорила, что это из-за Валерия в нашем доме случилась беда!
– Я-то здесь при чем? – потрясенно уставился на нее Валера.
– Мне Олеся все рассказала!
– А-а, Олеся!.. Ирина Максимовна, вы что, у нее были?
– Да, представь себе!
– В тюрьме?
– В тюрьме!.. – сошла с лица мама. – Но почему в тюрьме?!
– Не сегодня завтра будет там, – просветил Валера. – Предъявят обвинение и отправят в следственный изолятор…
Рэм тоже смотрел на него широко распахнутыми от изумления глазами.
– За что?
– Изготовление и оборот материалов с порнографическими изображениями несовершеннолетних… Олеся притон содержала, где снимали детское порно. А ее саму из постели с малолетками вытащили. Так-то вот!
– Этого не может быть!
Мама не хотела верить в то, что Леся – такое чудовище. Но Рэм-то это точно знал…
– И наркотики у нее при обыске нашли, – продолжал Валера. – Кокаин, около десяти граммов, крупная партия, так сказать… У нее притоны по всей Москве. Есть элитный бордель, где содержат двойников наших и мировых «звезд». Рэм, ты в курсе?
– Угу.
– И среди этих двойников есть двойник певицы Любоньки… Это ее ты видел у меня на мальчишнике. Алика ее зовут. И это она исполняла стриптиз в ночном клубе «випам» на потеху…
– Стриптиз?!
– Ты, наверное, не в курсе, но вся желтая пресса забита фотографиями голой Любоньки… Угадай, кто Любу подставил?
– Леська, кто ж еще… А как… кто… почему ее взяли? – схватился за голову Рэм.
Леська в тюрьме, и молчать она не станет. Расскажет, что Рэм убил Фима. И видеозапись у нее есть… Все, теперь ему точно хана!
– Врать не буду, отец мой постарался, – признался Валера. – С моей подачи…
– И зачем ты это сделал?
– А смотреть было больно, как эта стерва тебя уродует… Не скажу, что на нее были брошены все силы. Но работа велась…
– И в чем она призналась?
– Во многом призналась. С ней же профессионалы работают…
– А про Фима Речного она что-нибудь говорила?
– Говорила… Да он и сам много чего сказал…
– Сам?
– Рэм, ты меня, конечно, извини, и родители твои пусть меня извинят, но с Олесей ты совсем деградировал, – грустно усмехнулся Валера. – Знаю я эту историю, как ты Фима убил. Ты его убил, а сам вазой по голове получил. Пока ты в отключке валялся, Фим твой ожил… Не убивал ты его. Развела тебя Леська… Жив твой Фим. Леська его купила, чтобы он не высовывался. Но мы-то его вытащили. Так что он сейчас показания против нее дает…
Рэм облегченно вздохнул. Как будто камень с души сорвался. И в глазах прояснилось. Мир обретал радужные краски без всяких наркотиков. Фим жив… И он теперь будет жить. Впереди у него новая жизнь. Наркотиков больше не будет… Но все равно напоследок не помешало бы еще раз закинуться кокаином. Просветленная душа просит.
Глава 18
1
В арсенале у Любы было целых три топовых песни, их регулярно крутили на радио и телевидении, о ней писали в газетах и журналах. Но на этом она не смогла достичь того уровня популярности, на который ее подняла срамно-эротическая фотосессия в развлекательном центре, где она якобы танцевала голышом. Такой шум поднялся, что Люба из дома боялась выходить. Ее узнавали на улицах. Люди не тыкали в нее пальцами, вслед не улюлюкали, но многие смотрели на нее, как на прокаженную. А пресса откровенно злорадствовала. Дескать, молодая поросль готова на все ради того, чтобы заявить о себе. Некоторые щелкоперы без всякого зазрения совести советовали ей организовать для себя еще и порносессию. Мол, сказала «а», говори и «б»…
86 
