Особенно,... 
87 
— Ничего.
— В самом деле? Ты считаешь свое поведение в течение последних сорока восьми часов нормальным? Ты явился домой вчера утром, словно призрак из фильма ужасов. Вспомни хотя бы, сколько ночей ты уже не спал? Ты ни единым словом не обмолвился, где так долго отсутствовал и почему так выглядишь. Ты даже не поинтересовался нашими семейными делами, а сразу же прошел к себе и вот уже два дня сидишь взаперти. — И, как бы резюмируя, она с громким стуком поставила бутылку на стол. — От тебя несет алкоголем, и из-за этого я злюсь на тебя! Я слышала, как ты плакал, и мне больно. Как я могу помочь тебе, если ты не говоришь, что произошло?
— Ничего.
— Черт возьми, Джордж, когда ты изменил свое отношение к браку?
— Что ты имеешь в виду?
— Если ты не доверяешь мне, значит, мы больше не муж и жена. В том смысле, в котором клялись в свое время. Но формально я еще твоя жена. И я, черт возьми, хочу знать, в чем дело!
— Господи, ты что, оглохла? — заорал он. — Ничего не случилось.
Но растущая ярость мужа не испугала ее. Она холодно произнесла:
— Не лги мне, я слишком хорошо тебя знаю!
— Оставь меня в покое.
— Не оставлю. — И она решительно тряхнула головой. — Ты мой муж, и я люблю тебя. Я буду защищать тебя до последнего вздоха. Но для начала скажи, почему ты из прекрасного врача, мужа и отца превратился в рыдающего пьяницу.
Он посмотрел на нее с яростью, но она умела быть безжалостно упрямой.
— Это связано с Дэвидом, верно? И не трудись лгать. Я знаю, что причина в нем.
— Перестань, Аманда.
— Что он просил тебя сделать?
— Я сказал, перестань.
— Что за власть он имеет над тобой?
— У него ее нет!
— Есть! — тоже крикнула она. — И если ты не сумеешь от этого избавиться, он тебя погубит.
Он вскочил на ноги и стукнул кулаком по столу.
— Та сиделка умерла.
— Что?
— То, что слышала. Теперь ты знаешь, что случилось. Ну что, счастлива? Удовлетворена?
— Ты говоришь о медсестре?
— Да, о ней. Той самой, которая три дня назад умерла в нашем доме у озера. Внезапная смерть от сердечного приступа.
Он обхватил голову руками.
— Я пытался ее спасти, но не смог. Не смог, и она умерла.
Он всхлипнул.
— Ты был пьян?
— Нет, я только принял таблетку валиума.
— Ты сделал все, что смог? Он кивнул.
— В течение получаса я пытался оживить ее, пока агенты Секретной службы не оттащили меня от трупа, сказав, что все кончено.
Аманда вздохнула и положила голову ему на грудь.
— Прости, Джордж, — мягко произнесла она. Ему так не хватало ее сочувствия! Он знал, что, несмотря на сердитые слова, которыми они обменялись, она будет крепко обнимать его и в этих объятиях он сможет на мгновение скрыться от терзающей его душу действительности.
Впрочем, он знал, что не заслуживает ее сочувствия и прощения. Джордж отстранился, убрал ее руки с плеч.
— Что ты мог сделать?
Отвернувшись от нее, он потянулся к бару. Его руки не слушались, когда он открывал новую бутылку виски. Наконец Джордж справился и плеснул себе еще.
— Нет, подожди, — вдруг остановил он Аманду. — Ты ведь можешь ре шить любую проблему, разве нет? Можешь достигнуть всего, чего захочешь. Твой девиз — «Достижение цели».
Он знал, что эти слова причинят ей боль, но не смог удержаться. Пусть еще кому-нибудь будет также плохо, как и ему! Поблизости оказалась Аманда.
Но она не поддалась на провокацию и не взвилась.
— Я не могу разрешить твою проблем у, Джордж, я могу лишь посочувствовать. Случалось, и раньше у тебя погибали пациенты. Естественно, что ты так тяжело переживаешь, ты ведь врач. Но никогда раньше ты не доходил до такого.
Она заглянула ему в глаза. И несмотря на то что был пьян, Джордж тем не менее почувствовал, что она может прочитать в его глазах то, что знать ей вовсе ни к чему. Испугавшись, Джордж отвернулся. Но не слишком поспешно.
— Ты мне не все рассказал. Что еще случилось в доме у озера?
— С чего ты взяла?
— Я знаю тебя, Джордж, и вижу, что ты утаил самое главное.
— Самым главным была смерть медсестры. И больше ничего.
— Это касается Ванессы, ведь так?
— Нет.
— Тогда почему смерть этой женщины…
— Что ты от меня хочешь?! — взорвался он. — Ты спросила, что со мной, и я сказал. А теперь убирайся к чертовой матери и оставь меня одного.
Он никогда не разговаривал с ней так грубо, это было неожиданностью даже для него самого. Неужели он опустился так низко?! От этой мысли Джордж стал еще отвратительнее сам себе. Он залпом осушил стакан.
87 
