108 
– Что, ничего? – с сарказмом в голосе спросила она и подошла к нему.
– О чем ты, дорогая? – спросил он с самым невинным видом.
– А ну включи-ка телевизор, включи!
– Да он это, сломался.
– Это ты своей секретарше скажи, – ядовито усмехнулась она.
«При чем здесь Людочка?»
Дарья забрала у него пульт и включила телевизор.
– Не жди, продолжения не будет. Мы сейчас посмотрим с Максимом боевик, и он отвезет меня домой, – прокомментировала она сцену с экрана телевизора.
– Каюсь, я следил за тобой, дорогая, – начал выкручиваться Станислав Борисович. – Уж больно подозрительным показался мне твой водитель. Но я рад, что у вас с ним ничего не было.
– А у тебя неплохо получается, – сказала она, не отходя от телевизора.
– Что?
– Врать неплохо получается. – И жестко: – Ты специально нанял Максима, думал совратить меня. Не вышло, дорогой!
Станислав Борисович чувствовал себя полным идиотом.
– Ты хочешь развестись со мной, я это уже давно это поняла. Ну так давай разойдемся, в чем проблемы?
Он молчал. Она продолжала:
– Половина имущества тебе, половина мне. Это было бы честно. Но ты оказался мерзавцем, полным ничтожеством. О какой честности может идти речь? Я заберу у тебя две трети.
– С каких это хренов? – не удержался он от грубости.
– Что, дар речи вернулся? – с издевкой спросила она. – А заговорил-то как. Слушать противно!
– А ты не слушай. Короче, раз все так обернулось, давай подадим на развод, а дальше все как решит суд.
– На суде я тебя опозорю. Ты ведь изменял мне.
– Я?! Тебе?! Изменял?!
Дарья на это ничего не ответила. Она всего лишь достала из сумочки видеокассету и вставила ее в видеомагнитофон.
Станислав Борисович увидел Людочку. Она стояла перед ним на коленях и с комсомольским энтузиазмом исполняла ему минет.
– Ловко ты обошла меня, – от души рассмеялся он. – Можешь показать это на суде. А я докажу, что Людочка сама совратила меня. Она сама это подтвердит. И вообще, секс с секретаршей – это не измена.
– Ты совсем выжил из ума, милый, – посмотрела на него сочувствующим взглядом Даша. – Надеюсь, ты не заявишь на Людочку в милицию?
Она откровенно издевалась над ним.
– Нет, я заявлю на тебя. Ты уклоняешься от исполнения супружеского долга, – уколол он ее в ответ. – За это тебя стоит привлечь к суду. Кстати, именно поэтому мне приходится заниматься сексом с другой.
– А Вика?
– Что Вика? – внутри у него все передернулось.
– Ты ведь не занимаешься сексом с ней. Ты только даришь ей цветы. Да еще какие!
Она знает и про Вику. Стерва!
– Это мое сугубо личное дело! – побагровел Станислав Борисович.
– Никто этого и не отрицает. Кстати, насколько я поняла, ты намерен жениться на ней.
– Да! Она будет моей, чего бы это мне ни стоило. Я никогда и никого так не любил, как ее. Ты и грязи из-под ее ногтей не стоишь!
– Неужели? А у нее что, грязь под ногтями? – рассмеялась Дарья.
Станислав Борисович сейчас готов был придушить ее.
– Не смей так говорить о святом! – закричал он.
– Да не нервничай, – продолжала она издеваться над ним. – Стресс в твоем возрасте вреден. На потенцию, говорят, влияет, а у тебя скоро будет молодая жена. Впрочем, ты ей не больно-то будешь и нужен. Ее и другой ублажит.
– Не знал я, что ты такая гадина. Змея подколодная!
– Да, змея. И сейчас я больно тебя ужалю.
Она включила магнитофон в режим ускоренной перемотки. Скоро появилось изображение.
Станислав Борисович увидел белокурую женщину с идеальной фигурой. Она стояла у окна к нему спиной совершенно голая. У него даже дух захватило. Вот она поворачивается к нему. Глаза у него полезли на лоб. Да это же Вика! Она ослепительно улыбнулась и сделала несколько шагов вперед. Включилась другая камера. И он увидел широкую постель. На ней спиной к нему сидел молодой парень с длинными черными волосами. Его обнаженное тело наполовину скрывала простыня. Вика подошла к нему и упала в его объятия. Они долго целовались, а потом он лег на нее.
– Выключи! – затыкая уши, чтобы не слышать стоны блаженства, закричал Станислав Борисович.
Дарья послушно выключила видак.
– Ну что, доволен? – жестоко усмехнулась она.
– Ты не должна была этого делать! – выдавил он из себя, обхватывая голову руками.
Вика ему изменяет. Она спит с каким-то парнем. Но ведь этого не может быть! Значит, может. Горе ему, горе!
108 
