20 
— Кофе, — твердо сказала Дэни. — Без сахара. Со сливками.
— Странно, — прокомментировал он, — хотя мы женаты уже десять лет, я до сих пор не знал, какой кофе ты любишь… Это только маленькая толика из того, что я хочу о тебе узнать, — ласково сказал Логан. — Садись, — добавил он, ставя кофе на стол.
— Я не хочу сидеть, Логан. Я хочу поговорить.
— Разве нельзя поговорить сидя?
— Ах, как дьявольски остроумно! — огрызнулась она. — Я не могу сидеть за столом рядом с тобой и болтать, словно ничего не произошло.
— Но это именно так: ничего не произошло, — с убийственной логикой заметил он. — Поверь мне, мое мужское естество со всей силой подтверждает тот факт, что ничего не произошло.
Она постаралась не обращать внимания на румянец, выступивший на ее щеках.
— Ты должен понять, насколько я себя неудобно чувствую.
— Почему ты себя неудобно чувствуешь?
— Потому что на мне нет никакой одежды, кроме единственного предмета. Мы находимся в неравном положении.
— Ну, если только это… — Он взялся за застежку своих обрезанных джинсов. — Я разденусь, и ты не будешь чувствовать себя столь ущемленной…
— Нет! — Она предостерегающе выбросила вперед руку. Логан выгнул брови, улыбка тронула уголки его губ. — Не мог бы ты принести из машины мои чемоданы? Я хотела бы одеться.
— Твои чемоданы уже в доме. После завтрака у тебя будет уйма времени, чтобы одеться… А пока садись. — Это была своего рода мягкая команда, которой она вынуждена была подчиниться. Он дотронулся до ее руки и слегка подтолкнул к креслу. — Ты голодна?
Ей страшно хотелось есть, однако Дэни сказала из чистого упрямства:
— Нет.
Его лицо заметно помрачнело, и она поспешила добавить:
— Но ты можешь есть. Я обычно мало ем по утрам.
Он открыл дверцу духовки и достал две тарелки с беконом и яичницей. Когда поставил их на стол, у нее потекли слюнки.
— Ты любишь булочки с брусникой? — спросил Логан, ставя на стол тарелки с подогретыми булочками.
Она проигнорировала его вопрос и, в свою очередь, спросила:
— Ты это сам готовишь?
— Бекон и яйца — да. Экономка испекла булочки и заморозила. Я только достал их из морозилки и поставил в микроволновую печь.
— Экономка? — Она бросила на него насмешливый взгляд. — Насколько я поняла, ты презираешь горничных и тому подобных лиц.
— Я одинокий мужчина. И поскольку у меня нет жены, — он сделал эффектную паузу, — живущей со мной, приходится нанимать кого-нибудь, кто бы обо мне нежно позаботился.
— Я думала, что нежная забота была обязанностью Ланы. — Дэни надеялась, что он станет отрицать это предположение, однако Логан лишь улыбнулся:
— Ревнуешь?
— Конечно, нет! Он засмеялся:
— Конечно же, ревнуешь.
Логан внезапно поднял ее со стула, посадил к себе на колени и смачно поцеловал. Поставив перед ней тарелку, он подал ей вилку.
— Мне больше нравится, чтобы ты сидела здесь. А теперь ешь.
— А как насчет твоей экономки? — спросила она, откусив булочку. — Тебя не смутит, если она вдруг войдет и застанет нас в таком положении?
— Я дал ей несколько дней отдыха.
— Когда?
— Позвонил ей сегодня утром.
— Ты и в самом деле намерен держать меня здесь?
— Ты ведь этого хочешь.
— Дело не в том, чего хочу я. Ты определил условия сделки.
— Ты могла отказаться. Но не сделала этого. Ей не хотелось показаться слишком покладистой.
— Я могу и пересмотреть свое решение.
— Но ты этого не сделаешь. Тебе слишком хочется иметь тот участок.
— Ты не думал, что у меня могут быть какие-нибудь другие… обязательства?
— Кто-нибудь ждет тебя в Далласе?
Дэни отвела глаза. Она могла соврать и сказать «да», но какой от этого прок? Он вовсе не собирался ее отпускать.
— Нет.
— Никто?
— Никто.
Похоже, это его очень обрадовало, однако он не подал виду.
— Для человека, который не голоден и обычно мало ест по утрам, ты здорово расправилась с едой. — Логан кивнул на пустую тарелку перед ней.
— Я не думала, что у меня вдруг появится такой аппетит, — обескураженно призналась Дэни.
— А у меня прямо-таки страшный аппетит, — многозначительно сказал Логан. Он легонько дотронулся губами до ее рта. — Скажи, Дэни, а ты когда-нибудь мечтала обо мне? За эти десять лет вспоминала ли о наших поцелуях, о трепете в теле, который они вызывают?
Под градом поцелуев думать было почти невозможно, но все же она сумела прошептать:
20 
