17 
— Есть! Надо поесть! — обрадовалась она плановому мероприятию.
Станислава любила и, что самое главное, умела готовить, не признавая перекусов на ходу всякой ерундой — укоренившееся навсегда бабушкино воспитание. А потому холостяцкой вольнице одинокой дамочки не поддавалась, стараясь готовить для себя, любимой, обеды. Вчера, например, расстаралась, сварганила плов с курицей.
Стаська поставила разогреваться порцию плова и в предвкушении ожидающей ее вкусности быстренько резала салатик из овощей, когда позвонила тетушка.
Из глубин прихожей еле слышно разлились позывные сотового, мелодийкой из «Мужчины и женщины», настроенной на княгинюшкины телефоны.
— Ах ты, господи! — очнулась Стаська от ступора несообразительности. — Я ж ей не позвонила!
Если б на кухне, по обыкновению, работал телевизор, то сотовый она и не услышала, бы, да и домашний стационарный телефон тоже. Страшно подумать, что предприняла бы княгинюшка, не дозвонившись племяннице!
Спасательная экспедиция пожарных, милиции, скорой и до кучи МЧС, отправленные в академический поселок, — самый мягкий вариант развития событий.
Тетушка, признававшая полную самостоятельность и право на личную территорию и жизнь племянницы, никогда ее не контролировала, отчетов не требовала — боже упаси! — но волновалась и переживала за Стаську, хотя и старалась так уж не демонстрировать явно своей заботы.
Они созванивались каждый день, иногда по нескольку раз, поболтать, обменяться новостями или потому, что соскучились. В Москве, так уж сложилось, они были единственные родные и близкие и любили, оберегали друг друга, как могли.
Кстати, Стася и представить не могла, что бы она делала, если бы как-нибудь не дозвонилась тетушке!
Не стоит и пробовать представлять! Ей-богу!
— Да, да! Я здесь, здесь! — проорала она, откопав трубку в залежах полезных ископаемых своей сумки, брошенной в прихожей на пуфик.
— Я тебя отлуплю! — «поздоровалась» тетка громко. — И лишу наследства! Смерти моей хочешь? Мне вообще врачи рекомендуют воздерживаться, правда, не помню от чего, но рекомендуют же! А ты?
— Не шуми! Я осознала!
— Что с тобой случилось? Я звоню который раз, и ни один телефон не отвечает! Слава, ты в порядке? Ты где вообще?
— «Лучший способ ничего не узнать — настойчиво расспрашивать», — процитировала Стася.
— Вот что я тебе скажу, Слава: слишком ты начитанная. Девушкам это вредно. Более того — непростительно!
— Я так поняла, твое негодование иссякло?
— Нет. Кипит, но на малом огне. Ты жива, бодро отвечаешь, язвишь понемногу, из чего я делаю вывод, что ты в порядке.
— Я — да! А вот у Василия Федоровича инфаркт!
— О господи! — растеряла воинственность княгинюшка. — Живой?
Прижимая плечом к уху трубку, Стася подробненько рассказала о случившемся и о ходе спасательных работ, проведенных на пару с доктором Больших. Дорезала тем временем салат, выключила газ под сковородкой, накрыла себе стол для трапезы, понимая, что есть и разговаривать придется одновременно, так просто тетушка ее не отпустит, не разогревать же все во второй раз, да и дело привычное — трапезничать и разговаривать с Симой по телефону.
— Я правильно поняла, что этот «хороший человек» спит сейчас в твоей кровати? — заострила внимание на данном факте княгинюшка, не перебивая выслушав Стасю.
— Не могла же я его бросить! — оборонялась племянница.
— Господь с тобой! — праведно «испугалась» тетушка. — Такими кадрами разбрасываться преступно!
— Только ничего не выдумывай! — напряглась Стаська, заподозрив подтекст в теткиных словах. — Человек попал в трудные обстоятельства, а при этом бросился спасать Василия Федоровича, разве можно было не помочь?
— Ну разумеется!
Тональность утверждения осталась непонятной — не то скептицизм, не то полное одобрение проявленной племянницей человечности.
— Как, ты сказала, его фамилия?
— Больших. Серафима помолчала.
— А ведь я его знаю! — наконец поразила княгинюшка заявлением. — Точно это он! Помнишь, когда Евгеньюшка попал в аварию и у него были страшные открытые переломы?
— Ну еще бы! Помню! — подтвердила Стася осторожно.
— Меня тогда врач, который принимал Евгеньюшку в больнице, отвел в сторонку и сказал: «Если хотите, чтобы он полностью восстановился, встал на ноги и не хромал, попробуйте попасть к доктору Больших». Я спросила, что, мол, он светило какое, профессор, а врач усмехнулся. Нет, говорит, простой доктор, молодой причем, без званий и степеней, но гений. И если вам кто и поможет, то только он, я сделаю все, что могу, но…
17 
