И мрак сменился светом.
Гвениола открыла глаза и озадаченно моргнула. Почему-то она оказалась в горизонтальном положении. Взгляд уперся в потолок большого королевского кабинета. А вокруг стола, держась за руки, стоят те шестеро, что были и в том странном мире — Креол Урский, Ванесса Ли, лод Гвэйдеон, Логмир Двурукий, Индрак Молот и король Обелезнэ Первый Калторан. Глаза у всех плотно зажмурены, уста Креола все еще беззвучно шевелятся.
— Где я?… - прошептала принцесса.
— В реальном мире, — ответил маг, открывая глаза. — Теперь — в реальном.
— А где колдунья?…
— Убралась. Если ее старое тело все еще живо — вернулась в него.
— А, вот как… — глубокомысленно кивнула Гвениола, вновь лишаясь сознания.
Глава 14
Владека не так велика, как Иххарий, Симбаларь или Баан-диль-Ламмарих. Но это все равно огромный город с сотнями тысяч жителей. В нем множество школ, больниц, магазинов, жандармских участков и прочих учреждений для общественных нужд.
А также, конечно, кладбищ.
Государственная религия Рокуша — настаолизм, вера в Единый Дух, абсолютного и несотворенного Бога, персонификацию мирового Добра, пронизывающую все живое. Согласно настаолизму, все в природе взаимосвязано — в каждом растении, животном и человеке есть частички Единого. После смерти эта частичка вновь возвращается к породившему ее источнику — в Шемуссен, настаолический рай. И чтобы облегчить возвращение, умершего следует поместить туда, где связь с природой наиболее сильна.
Глубоко под землю.
Кладбища Владеки расположены за городской чертой — там, где нет шума, людских толп и каменных зданий. За живыми изгородями, окружающими эти островки спокойствия, в деревянных гробах сладко дремлют мертвецы.
Самое роскошное кладбище — Северное, здесь хоронят лиц благородного происхождения. Простонародью предназначены три других — Затратное, Среднее и Остатнее. Могилы на первом стоят недешево — на нем находят упокоение купцы, банкиры, заводчики и прочие крупные буржуа. На второе, соответственно, попадают обычные мещане среднего достатка. Ну а третье, самое большое, совершенно бесплатное, поэтому и хоронят там тех, кто не может позволить себе что-то получше. Не то чтобы условия на Остатнем кладбище так уж сильно отличались — просто лежать там не очень престижно.
Вчерашняя жара сменилась совсем не летней прохладой и нудной мелкой моросью. Королевская свита утыкалась зонтиками, напоминая стаю грибов на прогулке. Обелезнэ Первый аккуратно переступает через могилы — в этом районе они сгрудились необычайно тесно.
— А здесь у нас, маркиза, начинается кладбище Славы, — кивнул Джориан, не вынимая озябших рук из карманов. — Для погибших в сражении. Извольте глянуть вон туда — там предшественник мой спит, капитан Нобан. А под соседней плитой его предшественник — капитан Капитан.
— Как-как? — удивилась Ванесса. — Капитан… Капитан?
— Точно так. А что?
— А… да нет, ничего, — спохватилась девушка.
И в самом деле — ведь на рокушском слово «капитан» звучит совершенно иначе, нежели на земных языках. Но звукосочетание «капитан», тем не менее, здесь известно — как фамилия. Совершенно обычная рокушская фамилия, но породившая забавный каламбур, понятный исключительно ей, пришелице с Земли.
По этому поводу Ванессе вспомнился рассказ папы о первой встрече родного Китая с христианством. Как известно, несториане, явившиеся в Поднебесную проповедовать Священное Писание, транскрибировали имя Мессии, сохранив исконное произношение. То есть — «и шу». И долго не могли понять, почему это священное имя вызывает у туземного населения довольно странную реакцию. В конце концов выяснилось, что китайцы понимают написанное дословно…
Вместе иероглифы «и» и «шу» означают «бегущая крыса».
— Большое у вас тут кладбище… — оглядела бесчисленные ряды могил Ванесса. — Вы что же, всех погибших в бою сюда свозите?…
— Не всех и не всегда, — покачал головой Обелезнэ. — Порой это просто невозможно. Но стараемся по мере сил.
— И охота вам возиться?…
— Нельзя научиться любить живых, если не умеешь хранить память о мертвых, — холодно ответил король.
Креол тем временем оторвался от общей группы и теперь угрюмо изучает большой лист ватмана, стоя в позе Наполеона. Правая рука полностью отросла, но все еще плохо двигается, и он прячет ее за пазухой.