Особенно,... 
59 
Застонав от наслаждения, он шепнул:
— Скажи, если будет больно… Я не хочу поранить тебя, ведь я слишком большой…
— Нет, мне не больно… я хочу тебя…
— Ты чувствуешь меня?
Он резким движением вошел глубоко в ее податливое тело, и она вскрикнула, но не от боли, а от новой волны страстного желания, прокатившейся по телу.
— Боже, как хорошо, как сладко… — прошептала она, подаваясь ему навстречу.
— Тебе больно?
— Нет, что ты!
— Тебе хорошо?
— О да…
— Хочешь еще?
— Да, хочу еще, хочу тебя, Тай…
— Тебе не холодно? Может, укроешься простыней?
— Нет, не надо, — довольно улыбнулась Санни.
Ей было приятно лежать нагой в объятиях Тая и хотелось лежать так долго, очень долго… Может, даже вечно. Он окончательно раздел ее — с нежностью, которая никак не вязалась с огнем горячей страсти в его голубых глазах.
— У тебя по коже мурашки бегают.
— Это потому, что ты меня щекочешь.
— Щекочу? Как? Так?
Он легонько провел кончиками пальцев по ее боку от самой подмышки до талии. Захихикав, она снова покрылась мурашками.
— Мне очень нравится постэффект, — сказал Тай.
— Постэффект?
Он коснулся розового соска ее груди, и Санни снова застонала от наслаждения.
— Если это и есть постэффект, то он мне тоже очень нравится…
— Смотри, на нем остались следы. Я был слишком груб? Или тебя поколола моя щетина?
— Твоя борода действительно кололась, но это было восхитительное ощущение, — шаловливо улыбнулась она.
Он продолжал игриво ласкать ее, и ему было приятно, что она позволяла ему делать со своим телом все, что ему хотелось. В ней не было притворной стыдливости. Казалось, она наслаждалась их обоюдной наготой. После бурных любовных ласк Санни в отличие от других его женщин не побежала сразу же в душ, а свернулась клубочком рядом с ним как истинная, знающая толк в любви, женщина.
Присев на постели, он уперся спиной в стенку и любовался лежавшей у него на коленях золотоволосой головкой, бережно перебирая пушистые локоны.
Тая обуревали новые для него ощущения. Даже с женой секс был кульминацией, разрядкой, концом, но не началом. С Санни все было по-другому. Ему было бесконечно жаль, что рано или поздно им все равно придется встать с постели. Ему хотелось вечно быть рядом с ее теплым, податливым телом, так откровенно отвечавшим на его ласки.
— Почему ты так и не легла в постель с Доном, Санни?
— А какое это имеет значение?
— Ровно никакого.
— Тогда зачем спрашиваешь?
— Простое любопытство.
Медленно водя пальцами по курчавым волосам, покрывавшим весь низ его живота, она проговорила:
— Он говорил, что не стоит торопиться с этим до свадьбы.
Тай язвительно расхохотался:
— Понятно, он просто боялся, что не сумеет удовлетворить тебя.
Тихонько коснувшись той части его тела, которая теперь вполне заслуженно отдыхала, она сказала:
— Тогда я во всем этом ничего не понимала.
На лице Тая расплылось удовольствие от ее нежных прикосновений.
— Он с самого начала знал, что не пара тебе, и не хотел, чтобы и ты это поняла еще до свадьбы. Ему хотелось заполучить тебя в жены, но все то, что привлекало его в тебе, одновременно и отпугивало.
Повернувшись к нему лицом, она спросила:
— Неужели я такая страшная?
— Страшная для того, кто пытался обманом заманить тебя в свои сети.
Одарив его лукавым взглядом, она прижалась к нему щекой и тихо спросила:
— Послушай, если ты такой знаток человеческих душ и семейных отношений, то почему ты не попробовал жениться во второй раз?
— Я не мог найти подходящую женщину.
— Ну, в таком маленьком городишке, как Латам-Грин, выбор все-таки ограничен, чего нельзя сказать о большом городе.
— Я не мог больше жить в большом городе.
Ее чуткое ухо сразу уловило перемену в его голосе. Он звучал отрывисто, жестко, даже мрачно. Санни не хотелось нарушать умиротворенного, блаженного состояния, но она хотела знать, что мучает и грызет его изнутри. Тай помог ей однажды разобраться в ее собственных чувствах. Может быть, теперь она тоже сумеет ему помочь?
— Что произошло, Тай?
— Я ушел из полиции.
— Но почему? Расскажи.
Она почувствовала, как напряглось его тело, словно он не мог решиться на этот разговор. Наконец он стал рассказывать:
— Нам с напарником, который был моим лучшим другом, поручили расследование дела, ниточки от которого вели на самый верх. Это было сделано в строжайшей тайне, обо всем знали считанные люди. С самого начала мы понимали, что задание очень опасное. Мы должны были выйти на крупных наркодельцов, которые, как предполагалось, находились непосредственно в нашем же департаменте.
59 
