126 
– Слыхали? Дракон был – драконом и сдохнет…
Неожиданно выручил Керенский – обратился ко всему Балтийскому флоту со строгим приказом к матросам, чтобы во всем повиновались Непенину, власть которого признана Временным правительством… Адриан Иванович даже обмяк от удовольствия:
– Охранная грамотка мне… спасибо этому адвокатишке.
Обращение Керенского размножили, офицеры с «Кречета» объезжали корабли, зачитывали его на больших сборах. Казалось, поддержка комфлоту обеспечена. Однако примитивный Непенин не настолько был изворотлив и хитер, как Колчак, – прямой и грубый, с повадками мужлана, он, низко опустив голову, хотел бодать революцию рогами, словно бык, увидевший красную тряпку…
Вечером 3 марта, выписывая зигзаг над Балтикой, молния революции достигла Гельсингфорса, она ударила в клотиковые огни, и клотики загорелись красным пламенем… Что ни день, то новая база революции: 1 марта – Кронштадт, 2 марта – Ревель, а сегодня она уже в главной гавани линейных сил флота.
* * *
«Император Павел I» вздернул на стеньгах боевые флаги – красные треугольники. Носовая башня его пришла в движение. Мрачная жуть стволов катилась вдоль рейда, словно не находя цели, пока «Павел» не уставился в борт «Андрея Первозванного», – сигнал! Бурно расплескивало морзянку: «Товарищи, не верьте тирану Непенину. От вампиров старого строя не получим свободы. Арестовывайте неугодных офицеров. Мы своих уже арестовали». Над рейдом вспыхивали огни клотиков – огни всегда тревожные, всегда зовущие…
В штабе комфлота – суета, нервность.
Командир второй бригады адмирал Небольсин убит…
– Боже, опять убийства! – воскликнул Довконт. – Ну, когда это все кончится! Делайте же что-нибудь… надо делать.
– Что делать? – спросил Непенин.
Радиорубки эскадры посылали в эфир проклятия адмиралам. С «Павла I» строго предупредили: «Ораторам в атмосферу не говорить – немец подслушает!» Между линкорами – по льду – сновали депутации. Уже темнело, и рейд горел красновато, как при пожаре. С мостика «Кречета» наблюдали, как группками сходились, судачили, снова разбегались по тропкам между тяжких бортов, палили в небо.
Команда «Кречета» обратилась к Непенину:
– А мы чем хужее? Почему у нас нет красного флага?
– Поднимайте, – разрешил комфлот. – Мне все равно…
Сидя под красным флагом, он дал радиограмму Родзянке: «Балтийский флот как боевая сила не существует что могу сделаю». Засыпанный снежком, прямо в шинели, ворвался к нему Черкасский.
– Сюда идет толпа… матросы! Кажется, арестовывать. Анархия на эскадре полная, вы, слышите – они стреляют. Убивают всех без разбору… Максимов задраен матросами в карцере…
На это Непенин ответил кратким:
– Хорошо. Будем ужинать…
Над столом нависло молчание. По дну тарелок надсадно тренькали ложки. И вдруг Непенина – словно ошпарило. Он задергался и, будто забыв о присутствии вестовых, обратился к штабистам:
– Начал сегодня «Павел»… тэ-экс! А какой из дредноутов по диспозиции может открыть огонь по зачинщику «Павлу»?
Никто ему не ответил – все уткнулись в тарелки.
– Нет, – сказал Непенин, не найдя ни в ком поддержки, – я не стану проливать кровь на рейде. Пусть уж лучше льется моя…
Толпа матросов уже ломила со льда по трапам на «Кречет», напором тел расшибали двери. Бежали по коврам… ближе, ближе…
– Непенина! Где адмирал?
Комфлот поднялся. Нет, это не убийцы. Это пока депутаты.
Он не сразу понял, что они сейчас хотят от него. Матросы просили дистанционные трубки для кормовых орудий:
– Дайте! По льду движется пехота, чтобы усмирять флот. Мы эту крупу раздробим картечью… Кто посмел вызвать солдат с берега?
– Я не вызывал. А трубки возьмите…
На прощание депутаты ему заявили:
– Вы не волнуйтесь. Возле погребов – усиленные караулы. Мы и сами боимся провокаций. Служба у нас продолжается по уставу…
На крейсерах волнения перешли в бурные взрывы патриотических ликований. Там кричали «ура России» – и даже качали офицеров. Они взлетали на матросских руках, с высоты палуб виделся им рейд, молчаливые остовы дредноутов, на которых офицеров никто не качал. Там их убивали, там штыками загоняли их в норы казематов.
Непенин сказал, растирая в ладонях лицо:
– Когда закончится эта галиматья?
К ночи уже вся эскадра примкнула к восстанию.
– Утром начнем подсчитывать убитых, – распорядился Непенин. – Попытаемся воздействовать на матросов, чтобы освободили офицеров из-под ареста. Неужели в Питере власть – голая фикция, неужели не могут нажать на флот? Вот Керенский… прислал! Филькину грамотку о доверии масс к моей особе… подтереться ею!
126 
