Особенно,... 
41 
– Пожалуйста, вытрите… вот это!
Артеньеву казалось (и вряд ли он ошибался), что фон Грапф придерживается сугубо монархических воззрений. Хотя – надо признать – Сергей Николаевич не слышал от командира и восхвалений монарху. Новый командир «Новика» невольно импонировал кают-компании и команде почти академической образованностью во всех тонкостях морского дела. И еще тем, что не залезал перчатками в самое рыло торпедным аппаратам, тщательно проверяя – не завалялась ли там пылинка? Когда палуба бывает забрызгана человеческими мозгами, перемешанными с мазутом, тогда к чистоте относятся как к дурной привычке мирного времени. Грапф это понимал…
Неожиданно он пригласил старлейта в салон:
– Я только что от начдива Трухачева. Сейчас я дал расписку в том, что буду расстрелян без суда, ежели распространю тайну совещания командиров кораблей. Вам, как старшему офицеру, имею право сказать… Садитесь же, Сергей Николаич.
Грапф сообщил, что 31 июня в Кильской базе состоится императорский осмотр всех германских сил в присутствии кайзера. А следовательно, часть немецких кораблей отводится с театра.
– Об этом нас информировала либавская разведка. Нетрудно догадаться, что наш флот использует эту выгодную ситуацию. Нами будет совершен набег крейсерами и эсминцами на… на…
– На Либаву?
– Нет. Дальше. На Мемель. Может, выпьем?
Артеньев пил вино равнодушно. Грапф смаковал его, лелея бокал в розовых ладонях. Под палубой прогревали механизмы, и «Новик» от работы котельных установок медленно наполнялся живым, почти ощутимым теплом большого железного тела. В свете ослепительных солнечных зайчиков, бегавших от переплеска воды за бортом, нежились на переборках безобидные тараканы флота его величества, которые непонятно откуда рождались – среди стали и меди, будто корабль это деревенская избушка с печкой и полатями.
– Сергей Николаич, у вас есть мечта?
Артеньев никак не ожидал этого вопроса и буквально напоролся на него всей душой, словно на острый нож. Подумал.
– Есть, – ответил. – Как и у каждого.
– Не секрет? – допытывался фон Грапф.
– Я хотел бы вернуться в Либаву.
– А что, – спросил Грапф, – остались вещи там? Мебель?
– Нет. Женщина.
– Не скоро вы ее повидаете. Не скоро мы вернемся в Либаву…
– Жаль! – вздохнул Артеньев, крутя липкий от вина бокал в узловатых приплюснутых пальцах.
– Да, жаль… У меня в жизни было так мало женщин, что она, кажется, это поняла. Не знаю, собственно, зачем я понадобился этой женщине. Но она сильно задела мое мужское воображение, весьма, очевидно, тусклое.
Грапф вдруг громко щелкнул языком, будто хлыстом:
– Завидую вам. А вот моя мечта почти неосуществима. – Он резко наклонил бутыль с вином, разлил по бокалам его остатки. – Выпьем, чтобы наша мать Россия, давно несущая большое пузо, не родила бы случайно анархии… Пусть что угодно, даже поражение, из которого будем вылезать на карачках, но… только бы не это! Революции хороши только в книжках… для дураков!
Разом стало для Артеньева ясно, каков есть фон Грапф.
Впрочем, офицеры на кораблях – это не супруги. Тут разводов не бывает. Приходится жить под одной палубой. Сейчас между ними не пробежала черная кошка, хотя Артеньев придерживался иных взглядов на судьбы отечества. Ему казалось уже давно, что все равно – каким путем, но Россию надо продуть ураганом насквозь, как засоренное сопло в машине. Если при этом царя вынесет в грязеотстойник, то и жалеть не придется…
* * *
Командовал набегом контр-адмирал Михаил Коронатович Бахирев, перед которым была поставлена задача: в связи с ростом в Германии недовольства затяжною войной, а также учитывая забастовки рабочих, которые всколыхнули всю Германию, следует дерзким налетом на Мемель оказать влияние на общественное мнение в немецком народе и в… рейхстаге!
Этим приказом русская Ставка надеялась убить сразу двух зайцев. Экономические забастовки в Германии – факт. Но политические забастовки в России – тоже факт. Набегом кораблей на Мемель высшее командование желало Германию устрашить, а Россию воодушевить, заодно гася недовольство русских стачечников боевой удачей славного Балтийского флота… Так-то вот политика властно диктовала свои условия тактике!
Отовсюду – от Гангэ и Ревеля, из Аландских шхер и прямо из рукавов Моонзунда – собирались корабли. Рандеву – возле банки Винкова; после соединения кораблей в эскадру через большие глубины близ Готланда выходить прямо на Мемель. Инструкция гласила: при случайном обнаружении противника (как бы он силен ни был) бой принимать… Операция строго секретна. Общение команд с берегом пресечено заранее.
41 
