116 
— Бывают и исключения, мррой старый брат по крови. — Было видно, что Мряшал спешит, но, оставаясь вежливым, продолжает беседу. — Мряуогие мрролодые юноши хотят уйти добровольцамрри. Кирусу нужны резервисты, чтобы защищать деревни и города от мряузанских провокаций. Сражаться имрреют право лишь мряужчины. В такой ситуации никто, даже главы прайдов, не смряуют им отказать. Ведь речь идет не о создании семряуи и браке, а о будущем Рапгара.
— Мое дело тоже достаточно важное для меня, чтобы его откладывать. В этом есть и интерес мяурров.
Я уверен, что любому другому Мряшал бы отказал. Но не нам, так как для него мы братья по крови. Мяурр учился в нашем университете, но на два курса младше. В то время он был достаточно слаб, неразвит и робок, не то что сейчас, так что ему частенько доставалось от более сильных соперников. Однажды вся наша замечательная троица — я, Талер и Катарина — обнаружила, что студенты из Маркальштука, вооруженные не только кулаками, но и палками, решили оттаскать молодого кота из враждебного учебного заведения за хвост, что было само по себе очень унизительно.
Мы не дали Мряшала в обиду и устроили такую грандиозную драку, что попали в участок жандармерии (исключая Кат, которая потом нас оттуда вытаскивала). С тех пор как мы, по словам Мряшала, смешали свою кровь с его, да еще и в бою, что для мяурров особенно ценно, я, Талер и Катарина стали ему чем-то вроде родственников, во всяком случае, это самое близкое значение в человеческих понятиях. Мяурры все воспринимают гораздо сложнее и с множеством недоступных для нашего понимания нюансов.
— Поговорим по дороге. — Мряшал кивнул в сторону ожидающей его коляски.
Талер оглушительно чихнул и принял еще две пилюли.
— Что тебя заботит, Тиль? — спросил кот, когда экипаж тронулся.
Я достал из внутреннего кармана пробирку, в которую вчера ночью пересыпал добытый у маленького народца порошок. Пробка была плотной, именно поэтому Мряшал не почувствовал запаха раньше.
— Я знаю, что вы не одобряете, когда священные благовония для ваших служений Лунной кошке используют в корыстных целях, — сказал я, протягивая ему наркотик.
— Никому не нравится, когда извращают их религию, — прищурился кот, разглядывая пробирку. — Использовать часть священного древа как наркотик — это верх цинизма, мррой брат. Откуда он у тебя?
— Добыл в Яме. Не у продавца. Но мне нужно найти того, у кого эту порцию отобрали.
— Наркомряун… это сложнее, чем научить скангера быть чистоплотным. Невозмряужно обнаружить крысу.
— А торговца?
— Проще, — подумав, ответил Мряшал. — Есть вероятность удачи.
— Возможно, через продавца я выйду на покупателя.
— Это твой личный интерес? Будь здоров. Талер.
— Басибо, — прогундел тот, вытирая нос. — Избини. Тбоя шерсть… Чха!
Кот понимающе кивнул. Он знал о проблеме моего друга. Эта аллергия Талера доконает. Я предупреждал его еще утром, когда он пришел на завтрак и решил ехать вместе со мной. Пусть теперь расплачивается за свою безрассудность.
— Да, это мой личный интерес. — Я покосился на пилюли в руках приятеля. — Талер, перестань глотать таблетки. Толку от них никакого, а здоровью они в таких количествах лишь повредят.
Он проворчал что-то нелестное в адрес аптекаря ка-га и убрал порошки обратно.
— Чем я смряуогу помочь? — Мяурр с некоторым колебанием вернул мне пробирку.
— Я надеялся, что ты наведешь меня или на продавцов, или на покупателей.
— Только не я. — Он покачал лохматой головой. — Извини, кровный брат, но эта информряуация не лежит в сфере мряуих интересов. Я занимаюсь политикой и обеспечением согласия мряужду семьями в мряуем прайде. Ну и помогаю его главе, конечно. Тебе следует говорить с кем-нибудь из мряушурров.
— Мышурров? — оживился Талер.
— О да. Они следуют велениям Сына Луны. Когда у старика плохое настроение или болят зубы, он зовет свои когти. И тогда…
Мряшал поднял лапу и показательно выпустил когти, каждый из которых по размеру и форме казался братом-близнецом клинка Анхель. А затем сжал пальцы. Очень красноречивый и понятный жест.
— Никто из моего народа не любит, когда глумятся над нашей верой и наживаются на религии. Мряушурры редко щадят тех, кто смеет продавать священное дерево в качестве наркотика. Поэтому торговцев не так мряуного, как могло бы быть.
— Но они есть.
116 
