.
Очередная сказка о Золушке 
24 
Знаю. Ламанш спрашивал мое мнение во время вскрытия.
– И что теперь?
– Мы возвращаемся туда, чтобы обыскать другие два дома. И до сих пор ждем известий от владельца. Прямо отшельник какой-то, затерявшийся в бельгийской пустыне.
– Удачи.
Рогипнол. Что-то вспыхнуло в клетках моей памяти, но, пока я пыталась раздуть огонек, искра погасла.
Я проверила, не готовы ли слайды по делу Пелетье о замученном голодом ребенке. Гистолог сообщил, что они придут завтра.
Потом я час занималась кремированными останками. Они лежали в кувшине с подписанным от руки именем покойного, названием крематория и датой кремации на этикетке. Нетипично для Северной Америки, но о карибской практике я ничего не знаю.
Ни одна частица не превышала в размерах одного сантиметра. Обычное дело. Немногие осколки костей минуют измельчающие машины, которые используют современные крематории. При помощи анатомического микроскопа я смогла идентифицировать несколько частиц, включая целую ушную косточку. Также нашла маленькие кусочки перекрученного металла, скорее всего от зубных протезов. И оставила их для стоматолога.
Обычно взрослый мужчина после пламени и измельчающей машины превращается в три с половиной тысячи кубических сантиметров пепла. В сосуде содержалось около трехсот шестидесяти. В кратком отчете я написала, что кремированные останки принадлежат взрослому мужчине, но помещены в сосуд не полностью. Надежда на определение личности целиком и полностью на Бержероне.
В полседьмого я собрала вещи и ушла домой.
6
Меня беспокоил скелет Элизабет. То, что я увидела, просто невероятно, но даже Ламанш и тот заметил. Мне не терпелось разрешить загадку, но следующим утром моего внимания потребовал набор крошечных костей у раковины в лаборатории гистологии. Слайды были готовы, и я потратила несколько часов на Дело Пелетье.
Не найдя у себя на столе других запросов, в пол-одиннадцатого я позвонила сестре Жюльене, чтобы как можно больше узнать о Элизабет Николе. Я задавала ей те же вопросы, что и отцу Менару, и получала те же ответы. Элизабет – "pure laine". Чистокровная уроженка Квебека. Но никакие бумаги ее родословную не подтверждают.
– А вне монастыря, сестра? Вы проверяли другие архивы?
– A, oui. Я изучала все архивы епархии. У нас есть библиотеки по всей провинции. Я запрашивала материалы из многих монастырей.
Я видела кое-какие из этих материалов. По большей части письма и личные журналы, имеющие отношение к семье. Несколько попыток исторического повествования, но явно не похожих на то, что мой настоятель назвал бы "достойным обзором". Многие представляли собой чисто анекдотические описания, где слух на слухе ехал и слухом погонял.
Я сменила тактику.
– До недавнего времени в Квебеке свидетельствами о рождении занималась церковь, правильно?
Мне рассказывал отец Менар.
– Да. Всего несколько лет назад.
– Но документы на Элизабет так и не нашли?
– Нет. – Молчание. – У нас случилось несколько трагических пожаров за эти годы. В 1880-м сестры Непорочного зачатия построили чудесный материнский монастырь на берегу Мон-Ройяль. К несчастью, он сгорел дотла через тринадцать лет. Наш материнский монастырь обрушился в 1897-м. В пожарах мы потеряли сотни бесценных документов.
Мы на какое-то время замолчали.
– Сестра, вы не знаете, где еще я могу поискать информацию о рождении Элизабет? Или ее родителей?
– Гм... ну, наверное, можете попробовать в светских библиотеках. Или в исторических обществах. Или в каком-нибудь университете. Семьи Николе и Беланже произвели на свет несколько важных персон французско-канадской истории. Я уверена, что их изучают в историческом аспекте.
– Спасибо, сестра. Так я и сделаю.
– В Макгилле есть профессор, которая занималась исследованиями в наших архивах. Ее знает моя племянница. Профессор изучает религиозные движения и интересуется историей Квебека. Не помню, кто она конкретно, антрополог или историк. Может, она вам что-нибудь подскажет. – Сестра Жюльена замялась. – Конечно, университетские источники отличаются от наших.
Я мысленно согласилась, но промолчала.
– Вы не помните, как ее зовут?
Возникла длинная пауза. Я расслышала чужие голоса на линии, далекие, будто доносившиеся с другого берега озера. Кто-то засмеялся.
– Это было давно, извините. Могу спросить у племянницы, если хотите.
24 
